Миловидна, как олененок, подумал Мюррей. Но, по-видимому, не глупа. Во всяком случае, хорошенькое личико не мешает ей оставаться особой здравомыслящей. Это заметно по глазам.
— Ты из дамского журнала, что ли? — грубовато поинтересовался он. — Ведь я же сказал вашему редактору, что никаких интервью не будет!
Джек не без удовольствия проследил, как померкла дружелюбная улыбка на лице незваной гостьи.
— Не понимаю, о чем идет речь, — подняла Синди бровь, в упор глядя на грубияна. Ее безоблачное настроение вмиг затянуло тучами. — Это ты Джек Мюррей?
— Ну предположим. А ты-то кто такая?
Синди постаралась держаться так, будто ее ничуть не задевает ни вызывающий тон стоящего напротив парня, ни сила взгляда его пронзительно-синих глаз. Он был высок, но без нескладности в фигуре, широк в плечах, но без ощущения грузности. Чем-то напоминает благородного разбойника, красивого, но опасного, пронеслось в голове Синди. Одним словом, блеск!
Ну почему меня никто не предупредил?!
Действительно было бы очень жаль, если бы такое красивое лицо оказалось изуродованным. К счастью, все обошлось лишь тонким шрамом, пролегшим от виска к скуле.
Вот только почему Джек Мюррей настроен столь воинственно? Похоже, он не из тех, с кем легко найти общий язык, решила Синди, и у нее даже возникла легкая ностальгия по тому милому и трогательному образу маменькина сынка, который успело создать ее воображение.
В реальности все выглядело по-иному. Да и сам пациент, похоже, вовсе не искал помощи. Напротив, он смотрел на Синди с выражением человека, заглянувшего в свой башмак и увидевшего там какое-нибудь противное насекомое. Да, Джек опирался на костыли, однако совершенно не производил впечатления слабого человека. Напротив, от него исходила живая и трепетная аура внутренней силы.
— Я Синди Престон.
Вероятно, болезнь все же сказалась на организме Джека, хотя он и старался не придавать этому значения. Наверное, прежде его выразительные глаза не казались посаженными так глубоко, а красиво очерченные губы не были сжаты так плотно. И тень под глазами, вероятно, появилась вследствие необходимости подолгу выдерживать боль. А их выражение приобрело некое взрывчатое свойство.
— По-вашему, это должно что-то означать для меня?
— Там наверняка осталось жало, — заметил Тони, который как будто не осознавал, что вокруг него происходит. — Кажется, в таких случаях прикладывают уксус…
Светловолосая куколка безразлично махнула рукой.
— У меня в сумке есть гидрокортизоновая мазь.
— А где же сама сумка? — Тони огляделся вокруг.
— В моей комнате. — Девица как ни в чем не бывало кивнула на окно второго этажа.
— Не хочешь ли сказать, что ты живешь здесь? И вообще, объяснит мне кто-нибудь, что происходит? — рявкнул Джек.
— Я думала, вы в курсе, мистер Мюррей, — произнесла Синди с подчеркнутой вежливостью. — Я ваш физиотерапевт.
— Что за выдумки! Я не нуждаюсь ни в каком физиотерапевте!
— Не волнуйтесь, ваша мать сама… — Синди незаметно для себя самой оглянулась на Тони, подсознательно ища поддержки. — В общем, она оплатит мою работу.
— Ха! — Джек не понял, почему он должен беспокоиться по поводу какой-то оплаты, но упоминание о матери кое-что проясняло.
Та без устали знакомила сына с девушками, которые, по ее мнению, идеально подходили ему. Миссис Мюррей была одержима идеей, что рождение внука растопит лед отчуждения между Джеком и его отцом.
— Вот оно что… Мамочка! Мне следовало раньше догадаться. — Он насмешливо оглядел Синди с ног до головы.
Та немедленно распрямила плечи и горло вздернула подбородок.
— Впечатляет, — усмехнулся Джек, намеренно задержав взгляд на ее полной груди.
Фу, что за манеры! — с презрением подумала Синди. Ей не составляло большого труда парировать двусмысленные намеки представителей противоположного пола. Еще в пятнадцать лет она научилась не горбиться из-за стремления скрыть некоторые выпуклые атрибуты женственности.
— Я разрываю контракт с тобой, блондиночка.
Это было лучшее из всего, что Синди довелось сегодня услышать. И достойная отповедь уже вертелась у нее на языке, когда в памяти вдруг всплыло обещание, данное миссис Мюррей. Вдобавок она вспомнила о долговом бремени, что тоже немало способствовало возвращению привычной силы духа.
— Мое имя Синди. Можешь также звать меня мисс Престон. Про «блондиночку» забудь, я все равно не стану отзываться на эту кличку. И не уеду до тех пор, пока твоя мать не скажет мне, что мои услуги больше не требуются. — Она начала резко, но постепенно выражение ее глаз смягчилось. — Гордость хороша, Джек, но, хочется тебе этого или нет, — Синди профессиональным взглядом окинула фигуру Мюррея, — ты все же во мне нуждаешься.