Змей Горыныч летел домой, пребывая в крайне благодушном расположении духа. Всё прошло без сучка без задоринки. Похищенная почти сразу потеряла сознание, как бывало и со всеми предыдущими. Оно и к лучшему: так полёт перенести легче, и ей и ему. Горыныч перекинул принцессу на спину, чтобы освободить лапы. Длиннющая фата мешала лететь, закрывая глаза то одной голове, то другой, и змей перекинул её себе за среднюю голову. Так даже очень неплохо смотрелось. Летит себе дракон, а средняя голова — в белой фате. Только венков на другие головы не хватает. Надо будет девчонок попросить сплести.
Хорошее настроение в последнее время было редкостью, и правая и левая головы принялись насвистывать весёлую песенку. Средняя вскоре присоединилась, негромко напевая слова.
— Эй, ты сфальшивила! — крикнула правая голова левой.
— Ничего подобного, сама ты сфальшивила! — обиделась левая.
— Да ладно вам, — фыркнула средняя. — Что мы, в Главном Королевском Театре, что ли? И так сойдёт.
Полёт вроде бы шёл хорошо, но что-то снизу мешало, как будто блоха вцепилась в пузо. Дракон изогнул правую шею, голова опустилась пониже, повернулась назад и присвистнула. Внизу висел человек в доспехах, по-видимому стражник, зацепившийся кольчугой за крепкую драконью чешую. Человек был весь белый от страха и всеми силами цеплялся за дополнительные чешуйки, что и создавало испытываемый драконом дискомфорт.
— Эй, мужик, тебе чего, жить надоело? — поинтересовалась левая голова, присоединившаяся под брюхом к правой. Средняя продолжала следить за направлением полёта.
— Мамочка-а-а! — непонятно ответил мужик.
Головы переглянулись.
— Кто тут тебе мамочка? — переспросила правая. — Мужик, ты что тут делаешь? Ты что, на халяву покататься решил?
— Или ты этот, любитель острых ощущений? — предположила левая.
— Или решил зайцем полететь? — продолжила гадать правая.
— А почему з-зайцем? — спросил стражник.
— Да не обращай внимания, — отозвалась левая. — Это у нас один раз заяц так же, как ты, снизу прицепился.
— Вот-вот, — торопливо кивнул пассажир поневоле, — прицепился! И никак! Я дёргаю, а кольчуга не отцепляется. А оно ка-ак взлетит!
— Ну, всё ясно, — кивнула левая голова, возвращаясь к средней. — Что делать-то будем?
Дракон между тем остановился на месте, продолжая махать крыльями, дабы держаться в воздухе.
— Только не ешьте меня! — завопил мужик.
— Тебя? Тьфу! — сплюнула правая голова.
— Ох, и повезёт тому, кто сейчас снизу! — восхищённо заметила левая.
— Да я как представлю себе, что вот такого вот съесть надо будет! — воскликнула, оправдываясь, правая. — Он же весь железом пропах. Бр-р-р!
— Короче, — средняя голова тоже спустилась под брюхо, — надо что-то делать. Высаживать его здесь смысла нет.
— А почему? — робко спросил стражник.
— А потому, — отозвалась средняя голова, — что здесь внизу — леса да болота. Не выберешься ты. Ладно, ну что же теперь поделаешь. Придётся его назад возвращать.
Все головы дружно испустили глубокий вздох.
В саду по-прежнему царило смятение. Кто-то плакал, кто-то что-то кричал, кто-то всё ещё пребывал в состоянии цепенящего замешательства. Одни метались из стороны в сторону; другие по-прежнему оставались на месте. Внезапно всё стало повторяться: небо вновь потемнело, угрожающий силуэт дракона скрыл за собой солнце, огромная тень поползла по земле. Крики возобновились с новой силой.
— Дракон! Опять дракон!
— Он вернулся за новой жертвой!
Всемил бросился к Ярине и с криком "Я спасу Вас!" закрыл её своим телом. Девушка оказалась зажата между молодым человеком и стеной терема.
— Эгей, пусти меня! — закричала она, но юноша решительно сжал зубы, готовый стоять до последнего. — Пусти, я кому говорю!
— Он точно прилетел за Вами, как Вы не понимаете?!
— Да кому я нужна?! Таких, как я, драконы не похищают! — воскликнула Ярина, с трудом протискиваясь между теремом и спиной Всемила, зажмурившегося при приближении змея. — Они понимают, что таких похищать — себе дороже! Правда, с принцессой он что-то оплошал…
Дракон между тем завис совсем низко над садом и принялся как-то странно трястись. Люди наблюдали за его манипуляциями с гремучей смесью страха и любопытства. Самого дракона такое массовое внимание немало смущало. Наконец, ему удалось скинуть на траву мужчину в длинной кольчуге. После чего змей снова взмыл ввысь и вскоре исчез из виду. На этот раз тишина в саду длилась ещё дольше, чем прежде.
Глава 4. В путь!
— Возьми, сынок, этот меч-кладенец, им ещё твой прапрапрадед головы рубил, — торжественно говорила Яромира. Поглазеть на прощание матери с сыном пришли многие, однако же все держались на почтительном расстоянии. Всё-таки вмешиваться в чужие дела было нехорошо, хоть и очень хотелось. — Победи змея поганого, руби ему головы смело, да и возвращайся домой с невестушкой дорогою!
— Матушка, зачем мне этот меч? — тихонько, сквозь зубы спросил Влад, стараясь сохранить для зрителей почтительное выражение лица. — Что я с ним делать буду? Он же тяженный, я его еле держу. Как я им размахивать-то буду??? Да и вообще, не собираюсь я с драконом сражаться, что мне, жить надоело? Мне главное принцессу отыскать, а там уж как-нибудь разберёмся, что делать.
— Всё понимаю, сынок, а только без меча никак нельзя, — ответила Яромира, тщательно вытирая сухие глаза платочком. — Традиция такая. А традиции нарушать не след. Авось где-нибудь да пригодится.
— Да где он может пригодится? — прошептал Влад, но по лицу было видно, что он сдаётся. Ну что ж тут поделаешь, традиция, так традиция.
— А вот тебе в дорогу хлеба каравай, да фляга с водицей, — громко произнесла Яромира, протягивая сыну дорожную сумку. А потише добавила: — А ещё головка сыра, пирожки, мясо, лук, пара картофелин, ну и фляга с горилкой, так, на всякий случай, только ты не перепутай!
— Спасибо, матушка! Ого! Да она потяжелее меча будет! — воскликнул Влад, принимая сумку.
— А ничего, будет тебе повод покушать хорошо, — отозвалась Яромира. — Покушаешь — она и полегчает.
— Она-то полегчает, да только я потяжелею, — вздохнул Влад. — Ну что ж, пойду я. Что-то Ярины нигде не видать…ну да ладно. Передай ей мою любовь братскую… — это было сказано громко, — …и шлёпни от меня как следует по мягкому месту. Уж попрощаться могла бы время найти, — а это уже тихонько.
— Ступай с миром, сынок. И возвращайся скорее. — Яромира крепко обняла сына, и он зашагал в сторону темнеющего вдалеке леса, по ходу дела отвесив поклон благодарным зрителям.
Последние стали потихоньку расходиться: больше здесь ловить было нечего. Хорошо, конечно, было бы поглазеть на горькие рыдания матери, уж больно зрелище жалостливое, но от Яромиры разве дождёшься? И только когда все уже разошлись, княгиня, продолжавшая провожать взглядом приближающегося к лесу сына, промокнула платком настоящие слезинки.