- Он уже доложил мне. Ты считаешь нашу деятельность негуманной? Неправильной? Противоестественной?
- Если такая деятельность является самоцелью, то да. Чтобы занимать должность Бога, надо иметь для этого веские основания. Не согласны?
- Хм... А когда ты парой нажатий клавиш на клавиатуре пускаешь в своего персонажа пулю из винтовки, тебя в этот момент как-то заботит бремя божества?
- Но, извините! Убить персонажа в романе - это не то же самое, что убить человека в супермаркете.
- Ты по-прежнему так считаешь, узнав истинный порядок вещей? Или личность определяется только наличием у неё твёрдоматериальной оболочки в виде тела?
Глен не нашёл, что на это ответить.
- Тебе кажется, что мы совершаем убийство, всего лишь перемещая личность в разных плоскостях мироздания. Но ты ни на секунду не задумался о тех убийствах, которые совершаешь сам с будничной лёгкостью и даже рутинностью на страницах своих произведений. Играя при этом в Бога. Захотел - убил, захотел - помиловал. - Иван Богданович отодвинул пустую чашку. - Поэтому давай не будем углубляться в морально-философские вопросы. Я убеждён, ты останешься разочарован теми ответами, которые дашь сам себе. Я понимаю, ты взволнован от увиденного, ты всё ещё не можешь принять обратную сторону нашего бытия за правду. Как итог - твой разум бунтует, ищет причины опровергнуть такой порядок вещей. Многие через это проходят. Ты привыкнешь.
Глен посмотрел на заместителя главного редактора и поразился лёгкости, с которой тот рассуждал на столь тяжёлые темы. Осознание, что через какое-то время он станет таким же циничным Богом иллюзий, отвергалось Гленом на корню. Но какой-то внутренний порыв задорного любопытства не позволял ему сказать «нет». Впрочем, такой вариант, как оказалось, не допускался даже в теории - теперь он слишком много знал. Упомянуть о столь важном факте Иван Богданович, конечно же, не преминул:
- Чтобы ускорить процесс твоего привыкания к новому мировосприятию, сразу предупрежу тебя о некоторых вещах. Теперь ты штатный сотрудник издательства. Главное отличие штатного сотрудника от внештатного в том, что он не имеет возможности сменить место работы. В случае бунта сотрудника, мы вынуждены будем надёжно спрятать его знания вместе с ним самим. А лучшее место для этого, как ты понимаешь, не тюрьма и не клиника на отрезанном от материка острове. Лучшее место - это книга. Большая толстая книга с множеством персонажей, частей и глав. В ней очень легко потеряться, ещё легче - поверить в то, что жизнь там не менее реалистична. Пусть она и длится всего лишь от первой до последней главы, но каждый раз в движении по Эклиптике тебе будет казаться, что ты проживаешь её всего единожды.
- Достаточно угроз, - осмелев, вставил Глен. - Я не собираюсь бунтовать. Учитывая ваши возможности, бунт - самое безрассудное, что я могу сделать.
- Рад, что ты это понимаешь. Ладно, езжай домой. Отдохни, встреться с подружкой, а завтра к девяти часам я жду тебя здесь.
- А как же моя основная работа?
Иван Богданович недоуменно посмотрел на Глена:
- Она переехала сюда. Так и скажи своему бывшему начальнику.
Уже встав со стула и направляясь к двери, Глен обернулся и решил узнать ответы на пару вопросов, устроивших его разуму процедуру томительных пыток:
- Последнее уточнение на сегодня, Иван Богданович. Извлекать можно только героев, не предметы?
- Нет, только одушевлённых существ. Таковы порядки. Единственное исключение - одежда, если она простая и без сюрпризов.
- И это может быть абсолютно любое существо?
- Теоретически, да. Если его биомеханика не противоречит физическим законам нашего мира.
- А если это будет злодей со сверхспособностями? Или полчища мутантов с неизлечимым вирусом? Нашему материальному миру можно будет пожелать спокойной ночи?
- Опять же теоретически, да. Но этого не допустят высшие инстанции. Главный редактор здесь не кресло просиживает, а следит как раз за тем, чтобы не случалось подобных парадоксов.
Глен рухнул на мягкое сиденье «пассата» как отвалившийся в пропасть кусок скалы. Первым желанием было утопить педаль газа в пол и уехать подальше. Но он понимал, что есть риск в один момент обнаружить себя каким-нибудь козопасом на забытой Богом ферме в брачных отношениях с матерью семи детей. И что ещё хуже - с искренней верой в своё отцовство. Такая перспектива Глена не прельщала. Поэтому он ограничился лишь нажатием педали газа и поехал домой. Интересно, они могут забираться в головы и читать мысли, подумал он? Если да, то в ближайшее время лучше думать о чём-то другом. Уединиться с бутылкой вермута на диване и включить тупое американское кино. Пожалуй, таков план на вечер.
Поднимаясь по лестнице, он остановился перед квартирой Марины Майковой. Изнутри как обычно доносилась брань и ругань. Постояв ещё минуту, Глен продолжил путь наверх, выбросив по пути данное себе обещание в мусоропровод.
Скрытая Глава 9. Канцелярия божков: интеграция
Первые три месяца работы в издательстве «Боги иллюзий» принесли Глену немало опыта и куда больше головных болей. Ваша голова всегда будет болеть, если вы решите в короткие сроки заменить содержимое, накопленное в ней за четверть века, чем-то принципиально другим. Зато Глен быстро овладел техникой чистописания на бирюзовых листах и перестал воспринимать перемещения персонажей из одного мира в другой убийственным деянием. Так же к плюсам можно отнести свалившуюся с небес чековую книжку на крупную сумму свободного времени. Правда, условно свободного. Это время ему приходилось посвящать творчеству. Сбылась детская мечта стать профессиональным писателем. Но ведь сбывшаяся мечта - это карета, превращённая в тыкву. Надо было срочно заменить её новой каретой, но с её поиском у Глена возникли проблемы.
Ещё он вынужден был работать фильтром от шлака. Иными словами - читать много рукописей потенциальных внештатных сотрудников. До этого он и не знал, что в нашей стране столько писателей.
Даже досуг ему часто приходилось проводить в корпоративном стиле - устраивать крысиные бега персонажей разных произведений. Противник создаёт хитросплетённую историю с множеством ловушек, а твоя задача провести своего персонажа от первой до последней страницы, используя послания-подсказки, к лазейке в финальной точке. Герой добрался - ты победил, не добрался - победил соперник. Затем игра наоборот. Ну, и всякие разновидности. Глен заметил, что в Канцелярию набирали только смышлёных божков.
А вот об подводных течениях деятельности Канцелярии Глен так и не мог пока узнать. Иван Богданович сказал, что «Боги иллюзий» - лишь одна из существующих подобных организаций, причём, не самая топовая. Об истинных целях её существования знал лишь Главный редактор. О существовании самого Главного редактора знали лишь те, кто не успел ещё о нём забыть (он никогда ни с кем не контактировал, кроме своих замов). Впрочем, ходили слухи о некой третьей типографии, где, опять же по слухам, варился котёл отфильтрованных истин бытия. Но никто не догадывался, как туда пройти. Когда Глен спросил Леонида, знает ли тот что-нибудь о третьей типографии, то получил в ответ короткое и раздражённое «Нет!». На том их общение на подобные темы прекратилось на долгое время.
С Леонидом Глен нашёл общий язык ещё раньше, чем научился писать на бирюзовых листах. Правильные слова легче всего находить тогда, когда слова вообще не требуются. Ментальная связь - великая вещь. Глен так и не понял принципов её функционирования, но на спокойствии его сна это никак не отразилось (здесь стоит добавить великое и ужасное «пока что»). Леонид очень скоро превратился в сиамского брата Лео, что выразилось в свободе их общения. Братьям нечего скрывать друг от друга.
- Лео, позволь вопрос, - как-то раз спросил Глен. - Как давно ты ведёшь внутриутробный образ жизни?
- А что ты подразумеваешь под внутриутробным образом жизни? - уточнил Леонид, сосредоточенно ковыряясь в каких-то текстах.
- Есть, спать и думать, - перечислил Глен. - Я даже не знаю, чем ты занимаешься в свободное от всей этой работы время. Более того, я не знаю, есть ли оно у тебя вообще.