- На самом деле, думать - это весьма затратный по времени процесс. Если хочешь, чтобы твои думы к чему-то тебя приводили.
- Отдыхать же тоже надо. Эрик Рассел в одном из романов использовал замечательное выражение: мысли пачкают мозги. Иногда это действительно так.
- Ладно, я понял. Не мешай мне думать.
В следующий раз с нетрадиционного вопроса уже начал Леонид:
- Глен, как у тебя обстоят дела на личном фронте?
- А почему тебя это вдруг заинтересовало? - Он зарылся в бумагах как офисная крыса.
- Так, просто интересуюсь.
- Не включай простака. Ты просто так не поинтересуешься, даже если утром увидишь меня наголо обритым и в шотландской юбке.
- Ну, хорошо, - сдался Леонид. - Мы плавно подходим с тобой к следующей стадии в твоём обучении. К процессу интеграции.
Глен высунул нос из кипы бумаг и принюхался - запахло вкусным.
- А причём здесь мой личный фронт? - бесстрастно спросил он. - Ты собираешься интегрировать меня в камасутру? Или в гарем к турецкому султану? Поэтому переживаешь, что если у меня есть девушка, ей может это не понравиться?
- Порой я думаю, что за болвана мне подсунули в напарники? - Лео сказал это не зло, а даже как-то устало.
- Это как раз такие случаи, когда мысли пачкают твои мозги!
- Короче, шутник. Я подготовил для тебя несколько историй. Выбери ту, в которой ты бы хотел оказаться. - Леонид запустил по воздуху многократно сложенный лист. Список достиг соседнего стола, и Глен ознакомился с вариантами.
- А почему всё так уныло? - недовольно проворчал он через минуту. - Особенно мне нравится (в кавычках) вот это: «В семье Барковых у дочерей сложные отношения с отцом. Одна скучает по любимому, и это не нравится отцу, а над другой он постоянно издевается. Сможет ли появление в их семье случайного путника как-то повлиять на судьбы героев?»
- Ладно, эту историю можешь вычеркнуть, - нервно бросил Леонид и заёрзал в своём кресле.
- Остальные ничем не лучше. Где ты их откопал? В урне на распродаже дешёвых мелодрам?
- Нет, а как ты хотел? - Голос Леонида возвысился над всем кабинетом. - Думал, я принесу тебе сюжеты о вторжении инопланетян или сценарии для зомби-муви?
- Было бы интересно.
- Ага. Только мне будет совсем не интересно плясать потом на коляске в кабинете Главного, оправдываясь за такой ляп. Потому что твоя смерть в рассказе вызовет кучу трудностей с последующим извлечением.
Глен принял задумчивое выражение небритого лица.
- Так всё-таки существуют способы увидеть Главного?
- Да, только он будет последним представителем материального мира, которого ты увидишь.
- А что за сложности возникнут с извлечением? Я думал, жизнь персонажа движется по Эклиптике, и извлечь его можно в начале истории, ещё в стадии доброго здравия.
- Персонажа, прежде никогда не жившего здесь, - да. Но если речь идёт об интегрированном человеке, погибшем внутри произведения, то извлечь мы сможем лишь его аналоговую копию, литературного героя, чьим прототипом был тот человек. Как понимаешь, он уже не будет сам собой на сто процентов.
- Опять сложности. Даю пари, тебе без них плохо живётся.
Леонид откинулся на спинку кресла.
- А ты думал, почему интеграция считается куда более сложным и ответственным процессом, чем извлечение обычного героя? Потому что в интеграции участвует реальный человек. Чтобы совершить обратное извлечение и вернуть человека в его естественном виде, необходима подготовка и подстраховка. В одиночку такие трюки совершают только безумцы или асы. Возврат возможен лишь в течение первого цикла Эклиптики. Если ты дойдёшь до финального абзаца или погибнешь, то для тебя это станет полным финальным абзацем. Ты уйдёшь на второй цикл и превратишься в чистокровного персонажа. Есть даже миф, что в их жилах течёт кровь с сиреневым оттенком. Признаюсь, я пробовал уловить этот оттенок, но не смог.
Леонид замолчал и испытующе посмотрел на Глена. Глен выдержал этот взгляд.
- Как зловеще ты это произнёс, - сказал он. - Допустим, убедил. Так и быть, начнём с мыльных опер.
- Так-то лучше, - согласился Лео, готовя - о Боже! - сиреневые листы. - В некоторых историях я прописал героиням склонность влюбляться в экзотических субъектов с тёмным прошлым. То есть, в твой типаж.
- Это ещё зачем?!
- Ты должен испытать не только сам факт интеграции, но и разнообразную гамму чувств и ощущений внутри произведения. А начинать надо с самого безвредного для здоровья - с непродолжительных интрижек с противоположным полом.
- Сразу видно, что у тебя никогда не было интрижек с противоположным полом.
Леонид недовольно напряг лицо.
- Ты ошибаешься. Так в какую историю тебя посылаем?
- Да мне всё равно, каким мылом умываться. - Глен сделал неопределённый жест, указывая на список. - Давай в эту, с Барковыми.
- Может, выберешь другую? - Леонид затеребил ручку.
Глен зорким взглядом вцепился в напарника.
- С той историей что-то не так?
- Нет. Обычная история.
Глен медленно и точно опустил палец на бумагу:
- Туда!
- Окей. Надеюсь, ты не боишься воды?
- ???
- Младшая из сестёр не умеет плавать. Она будет переходить речку через деревянный мост, возле которого мы высадим тебя. На подходе к берегу я подстроил обрушение моста, так что она окажется в воде и запаникует. Для тебя это лучшая возможность оказаться у них на семейном ужине.
- Ты изверг. Ничего попроще придумать не мог? А если она утонет, да ещё и меня утащит с собой?
- Не утонет. Я же сказал, что всё будет возле берега. Она и сама выберется, тебе просто надо будет проявить рвение ей помочь - и дело в шляпе.
- Хорошо, и что мне делать в их семействе? Приструнить строгого папашу?
- Это уже тебе решать. - Леонид начал писать на сиреневом листе. - Лазейка будет находиться в том же месте у моста, под деревом. Временные рамки рассказа по внутреннему времяисчислению ограничены двумя сутками. Здесь за это время пройдёт всего минут пять, босс даже не успеет выпить чашку кофе. Для безопасности тебе лучше покинуть их мир не позже следующего вечера.
- Мне столько времени там торчать?
- Чем дольше ты там пробудешь, тем больше опыта наберёшься. А опыт в этом деле - самая главная вещь.
Глен вздохнул с напыщенным недовольством, но промолчал.
- С технической точки зрения интеграция несколько отличается от извлечения, - пояснил Леонид, продолжив писать. - Основная сложность заключается в необходимости создания временной рассинхронизации твоего физического тела с шестью другими тонкими телами: эфирным, астральным, ментальным, казуальным, буддхическим и атмическим. В результате чего физическое тело распадается на атомы, и ты перестаёшь существовать в этом мире. Твоё сознание и мировосприятие сосредотачиваются в других телах, одно из которых мы помещаем в плоскость пограничного раздела. Как правило, для этого используется ментальное тело, иногда астральное или казуальное. Плоскость пограничного раздела в данном случае имеет обратную направленность.
- Для активации процесса ты должен будешь своей рукой что-нибудь написать на плоскости. - Леонид закончил с текстом и протянул ручку Глену. - Не используя при этом технику писания на плоскостях. Вот ещё одна причина, по которой неопытному дилетанту опасно создавать ответвления для интеграций - с огрехами в технике письма он отправит себя куда-нибудь в небытие. Давай пиши.
- Без проблем! - Глен подошёл и написал внизу сиреневого листа «Лео - лохматая зануда».
- Очень смешно и оригинально. Не забудь про время.
Это были последние слова, которые услышал Глен в их офисе. Через несколько секунд он уже слышал другие голоса, шум реки и сухой треск кузнечиков в траве. Он стоял под горбатым деревом напротив шаткого деревянного мостика. Справа раскинулось поле, где несколько мужиков с вилами и граблями собирали на повозку сено. Его запах пропитал воздух. Впрочем, не только его запах - до Глена доносилась вся палитра деревенских запахов.
- Спасибо тебе, Лео, что хотя бы высадил меня не в хлеву. Но ты - задница, - сказал он вслух, надеясь, что эту реплику магический принтер воспроизведёт без опечаток.