Пение птиц ласкало слух, а лёгкий ветер танцевал вокруг Глена в паре с ароматом цветущих садов санатория. По дорожке проходил молодой пациент в полосатой пижаме. Он не видел Глена, поэтому слегка испугался, услышав доносящийся из тени голос:
- Эй, парень! Подойди сюда.
Озадаченно оглядевшись, пациент заглянул за кустарник и уставился на Глена преисполненным удивления взглядом. Таких фриков он видел лишь в фильмах тридцатых годов.
- У меня что, две головы? Или четыре руки, что ты так пялишься на меня? - Глен вытащил из заднего кармана джинсов толстый белый конверт. - Ты же знаешь Георгия Джинина?
- Э...Конечно! Он работает над своей главной книгой в этом санатории.
- Я в курсе. Передай ему вот это. - Глен протянул конверт. - Пусть прочтёт, ему будет полезно узнать кое-что о скрытых главах «Мёртвого штиля».
Лицо парня вытянулось и побелело.
- Кто вы?
- Его тень. - Губы Глена тронула лёгкая надменная улыбка. - В этом мире. А в моём всё наоборот. Пусть догадается, чей мир реальнее. - Он направился в глубину сада. - Поторопись, если хочешь помочь Георгию Аркадьевичу!
Парень с трудом заставил свои ноги работать.
Глен прислонился к толстой яблоне и вдохнул запах её коры.
- Как выглядел тот человек? - спросил Джинин.
Арсений по возможности точно описал Глена. Слова, как десятки гарпунов поразили сознание старика. Это невозможно - взбунтовалось оно.
После того, как Георгий Аркадьевич ознакомился с содержанием белого конверта, он долго не мог прийти в себя. Может быть потому, что перестал быть собой? С момента последней процедуры мемориальной трансплантации (пересадки памяти - теперь он вспомнил, какими методами доктор Орехов очищал его разум после побочных эффектов от сплит-погружения), прошло всего сорок минут. Где-то в лабиринте мозга ещё оставались нейроны Глена, поэтому Джинин столь легко поддался деформации от тяжести прочитанных строк. Он вновь засомневался в своей реальности, начал вспоминать корабль-призрак, остров с людоедами, шторм. В чьём сознании истина, в его или Глена? И кто, собственно, он, Георгий Джинин или Глен? Пожалуй, на эти вопросы он впервые не мог ответить без склонения в ту или иную сторону. Пограничное состояние души и тела. У вас две жизни и обе кажутся реальными. Хотя вы понимаете, что реальна лишь одна из них.
Помимо рассказа «Санаторий», повествующего об эпизоде из жизни Георгия Аркадьевича Джинина, в конверте лежала инструкция по дальнейшим действиям. «Возьми с собой всё написанные скрытые главы и после обеда направляйся к мусорным бакам за территорией». Ещё одно послание от анонимного автора? Впрочем, уже не столь анонимного. Георгий Аркадьевич (или Глен) отлично помнил, к чему привело невыполнение предписаний следовать к месту Х на острове. К попаданию в двойной плен. Сначала к каннибалам, затем к стихии. Где гарантии, что санаторий это не очередной плен из букв и строчек? Джинин чётко решил последовать инструкции.
Пообедав, он вернулся в палату. В борьбе с судорогой конечностей ему всё же удалось одержать победу, и он собрал кучу исписанных от руки листов - черновиков и чистовиков для скрытых глав «Мёртвого штиля». Но всё было сделано в такой спешке, что половину черновиков он благополучно забыл. После этого он провернул стандартную операцию «временный побег из санатория». Только в этот раз Георгий Аркадьевич вполне допускал вариант, что побег окажется безвременным и безвозвратным, однако охрану он об этом, разумеется, не известил.
Мусорные баки были пусты, мусоровоз уехал двадцать минут назад. Тем не менее, Джинин заглянул в каждый бак. На дне четвёртого он разглядел светло-коричневый бумажный пакет. Он потянулся за ним. Едва он успел прочитать на нём надпись ГАД, как пакет исчез. Растворился в темноте. Затем исчезли мусорные баки, ограда и всё вокруг.
Георгий Аркадьевич закричал. Его крики услышал портовый работник в 1986 году. Это был плач маленького мальчика, стоявшего на пирсе в лучах заходящего солнца.
Скрытая Глава 12. Анабиоз
Металлическая мелодия электронной гитары бестактно вторглась в сон Глена. Когда-то эта песня RPWL ему даже нравилась. Но самое худшее, что можно сделать с понравившейся песней - установить её на будильник. Или на звонок человека, чьё повышенное внимание к вашей персоне даёт о себе знать по утрам. Для Глена таким человеком давно стала Наташа. Он в полусне взял телефон, поднёс к уху и нажал зелёную кнопку.
- Ты знаешь, который час? - Ещё одна затёртая пластинка. - Опять бурные выходные?
- Я уже в пути, - Глен попытался придать своим первым после пробуждения словам оттенок бодрости.
- В пути куда? На Марс?
Он убрал телефон от уха и посмотрел на дисплей - четверть одиннадцатого. Подумаешь, опоздает на пару часов. Великая важность.
- Завари Богдановичу кофе. Я буду в офисе раньше, чем он допьёт его. - Глен прервал связь, не дослушав скептического мнения Наташи, и вытянулся во весь диван. Голова немного побаливала. Посмотрев на стол, Глен понял причину - полупустая бутылка «Джонни Уокера» затерялась среди груды нагромождённых книг. Глен называл такие периоды вечерами запойного чтения.
Через полчаса он привёл себя в человеческий вид, а затем мигом лишился этого вида, нацепив добрую половину своих рокерских аксессуаров. Волосы отрасли до неприличной длины, преодолев критическую границу плеч. О свиданиях с бритвой лицо Глена вспоминало лишь в редких снах. «И как такое животное могло понравиться девушке, Рае? Наверно, зверушки её слабость».
Глен вяло поднялся по лестнице до третьего этажа. В узком коридоре на него налетел некто спешащий.
- Привет, Глен.
Он заметил лишь тёмный рукав костюма. Незнакомый парфюм и какой-то странный голос. Глен слишком поздно обернулся, чтобы рассмотреть спешащего - тот скрылся в кабине лифта. Кто это мог быть? Незнакомец, новичок? Откуда тогда он знал Глена? А может, это был обычный рядовой сотрудник, о существовании которого Глен успел забыть. Почему-то самые разумные варианты он всегда по умолчанию ставил в ряд маловероятных.
Леонид встретил напарника увесистым бумажным шариком.
- Марс атакует! Спасайся!
Глен увернулся.
- Когда ты успел наладить с Натальей ментальную связь? - спросил он. - У вас одинаково-примитивные шуточки.
- А ты когда успел сводить Раю Райс на свидание и выписать ей билет на экзотический курорт? Хотя можешь не отвечать, я знаю - в этот уик-энд.
Глен обомлел. Сейчас он бы не увернулся и от удара японского сумоиста. Леонид с вопиющим спокойствием уткнулся в монитор, будто только что высказал Глену мнение о погоде. Признаться во всём или нацепить овечью шкуру? Глен с усилием сбросил оцепенение и утонул в кресле.
- О каком свидании ты говоришь? - Он выбрал второй вариант. Как оказалось, зря.
- Вот не надо только включать режим туриста из Таджикистана. - Леонид взял лежавшую перед ним папку, и через две секунды она приземлилась перед носом Глена. - Хоть бы удосужился прибрать за собой.
- Ты копался в моих документах?! -Это была та самая стопка улик его главного преступления.
- Копался? Они лежали на твоём столе в непристойном виде. Если бы их увидел шеф...
- Чушь! - Глен отчётливо помнил, как запихнул все материалы в самый дальний ящик. - Я не оставлял их на столе.
- Значит, они выползли сами.
Глен обречённо вздохнул и пролистал распечатки. Сколько успел узнать Лео? Наверняка всё до последней буквы. Эти два часа опоздания теперь казались Глену несоизмеримо дорогим удовольствием. Он надеялся, что Лео не сдаст его. Хотел бы - уже сдал.
- Ну, и что с того? - едва ли не с наездом спросил Глен. - Будешь читать мне нотации? Я бы послушал, не будь у тебя самого рыльце в пушку.
- Да что ты завёлся? Не собираюсь я читать нотаций. Ты же не желторотый цыплёнок, сам всё понимал. Но есть один момент, о котором я обязан упомянуть.
- Какой?
Леонид уставился в потолок, обдумывая подходящую формулировку.