Ну и в третьих, я узнал печальную историю самой Лейлы. Джинию Шимшигал охмурял долго и упорно, пока неделю назад не покорил. Разумеется, она была просто счастлива предоставить ему положенные три желания. Вот только с ними вышла незадача. Первые два Лейла выполнить просто не смогла. Одно заключалось в том, что Шимми сразу пожелал найти какую-то даму по имени Серенити, которую сам же как-то в сердцах попросил удалиться так далеко, чтобы ее никто найти не мог. Видимо, магия самого этого, с позволения сказать, волшебника оказалась сильнее магии ифрита, а потерянная дама была весьма исполнительной. Или напрочь заколдованной этим гадом. Вторым желанием господин ректор воспользовался буквально несколько дней спустя и потребовал выкрасть некую вещичку у некоего волшебника. Став невидимой, Лейла тщательно проверила в памяти этого мага все магические и не только занорики в его обиталище, а потом терпеливо их исследовала — от пыльных подвалов до чердака высокой башни — но искомой безделушки не нашла. Шимми был не просто разочарован. Он пришел в бешенство и, видимо, ослабил магический контроль над джинией. Бедняжка Лейла прозрела, излечилась от своей пагубной страсти и совсем уж было собралась расторгнуть договор с ректором в одностороннем порядке, но честь мундира не позволила не выполнить совсем уж ни одного желания. Вот она и подписалась поработать сегодня в казино и по возможности склонить протеже Шимшигала, то есть нас, играть на такие желания, которые самому магу исполнять не придется.
— А скажи-ка, милая, — ухватился я за возможность напакостить этому паскуднику, — что будет, если Шимшигал в принципе не сможет выполнить какое-то из наших желаний?
— Незачет, — пожала плечами Лейла, — ему придется еще раз выступить чьим-то поручителем.
— Ага! — глубокомысленно изрек я. — Знаешь, прекрасная Лейла, пожалуй, я все же сыграю.
— На желание, которое Шимми не сможет выполнить? — печально спросила джиния, и я смутился. — Да ладно, чего уж там! Только…
— Что?
— Ты ведь не попросишь ее вернуть? Этого не сможет никто, и желание не засчитается. Нельзя изменить прошлое. Только будущее. Тебе нужно идти вперед. Ты ведь уже выбрал цель.
Ну, да, выбрал… А что мне еще оставалось?
Я обнял Аниту на прощанье. Всего лишь заказ, небольшой вояж от силы на неделю, но мне, как всегда, было трудно уехать от жены.
— Эй, не веди себя так, словно мы расстаемся на всю жизнь! — она потерлась щекой о мое плечо. — Иди, работай!
— Ты не будешь скучать без меня?
— Конечно, не буду! У меня куча дел, которые вечно откладываются по твоей милости.
— Прощенья просим! — фыркнул я. — Вот такой я собственник. Не желаю отдавать тебя никаким делам.
— Не волнуйся, — голос ее вдруг стал необычайно серьезен, — на этот раз я все закончу еще до твоего возвращения.
— Анита?
— Все в порядке, Винс. Ты же знаешь, я не могу иначе.
Действительно, иначе она не могла. Шахматная партия, длившаяся почти пятнадцать лет, подошла к концу. Анита готовилась поставить мат. И трепетала в предвкушении.
Иртен оказался крепким орешком. У нас вырос сын с клановыми способностями Торету, и я почти сделал из него лучшего убийцу. Почти. Меня он пока не превзошел. Улучшилось не только благосостояние нашей маленькой семьи, но и отношение к ней в вампирском обществе. Наш брак "по необходимости" теперь вызывал у многих зависть, сочувственно-презрительные взгляды больше не скользилм вслед моей жене, а "энергетики" не считали зазорным со мной раскланиваться. Единственное, чему не было конца, это тайное противостояние Аниты и заносчивого воспитателя. Иртен так ни разу и не видел Валета, а она не собиралась прощать. Я недооценил упорства своей супруги. В этой партии она собиралась одержать победу любой ценой. Теперь она была близка к этому.
И победила. Вскоре до меня докатилась новость о том, что Иртен покидает страну. В последующие дни я услышал множество версий о причинах столь поспешного бегства, но знал, что ни одна из них даже не близка к истине. На самом деле, очень осторожно направляя ход мыслей наших соплеменников, Анита добралась до Совета Кланов и привела его к мнению, что Иртен сеет рознь между вампирами. А такого мы не прощаем. И не важно, какие средства использовала моя жена, какие ловушки методично расставляла все пятнадцать лет на пути Иртена. Ее вел азарт, и чем сложнее было достать жертву, тем больше игра захватывала Аниту. И вот отношение сложилось, решение было принято. Она победила.
Я спешил домой, чтобы ее поздравить. Меня никто не встретил. Несмотря на то, что мой чуткий слух улавливал в нашем жилище множественное присутствие, кругом царило молчание. Холод продрал меня до костей.
— Анита! — позвал я. — Анита!
Квир появился из кухни и выглядел он так, словно не спал несколько ночей. Но меня напугал не его вид, а сам факт его присутствия. Чтобы добраться к нам из Лериена, нужно было не меньше двух дней, и родственники жены навещали нас разве что по большим праздникам. Или…
— Винс…
— Что?! Что с ней?! — почему-то я был уверен, что с Летом все в порядке, и беда случилась именно с Анитой.
— Мы не знаем… — Квир вдруг смешно, по-детски шмыгнул носом. — Лекари говорят, дурная энергия. Она… она уже три дня не приходит в себя.
Так началась самая долгая неделя в моей жизни. Анита так и не очнулась, медленно угасая у меня на руках. А в миг, когда я понял, что жизни в ней больше не осталось, я догадался и кто в этом виноват.
На похоронах ко мне подошел Артес.
— Винс, — он тронул меня за руку, но его, как и всех остальных, я не хотел видеть и лишь удостоил вежливым равнодушным кивком. — Винс, я знаю, что у тебя на уме. Не делай глупостей, — я не ответил. — Если ты тронешь "энергетиков", можешь удостоиться тех же обвинений, что и сам Иртен.
Меня не взволновали его слова, мне было все равно, я должен был отомстить.
Я не шахматист — я убийца. Большой обоз с нажитым за долгую жизнь добром не торопясь полз по пыльной приграничной дороге. Иртен, его семья, слуги-люди покидали страну с достоинством, гордо игнорируя предъявленные обвинения. Я убил их всех. Слуг выпил.
А потом понял, что больше не хочу быть вампиром. Мне не было дороги назад.
Да, двадцать лет назад я сделал свой выбор и шел к цели. Иногда у меня опускались руки, и я переставал верить, что смогу преодолеть все ступени отречения. Но в одном я не сомневался никогда. До конца или нет, но этот путь я мог пройти только сам. И уж тем более не Шимми мне в этом помогать.
Я растянул губы в довольной улыбке.
— Знаешь, милая, я, пожалуй, найду, на какое желание сыграть. Если, конечно, подскажешь, что может поставить почти отрекшийся вампир.
— Какая разница, дружок! — она невесело усмехнулась. — Ты ведь все равно выиграешь.
— Ты так уверена?
— Я просто знаю. Так что, ставь, что душе угодно, автомат все примет.
— Ну что ж! В таком случае, я ставлю вот этот кинжальчик, — я взвесил на руке эльфийский клинок, доставшийся мне от Феллиона в обмен на хрустальный шарик, подаренный Асей. С шариком тем я так и не разобрался, а эльфа он здорово заинтересовал. Вот я с ним и махнулся. Хоть какое-то оружие. А то пока еще мы с маркизом сможем устроить налет на оружейную звездочета.
— И каково же твое желание?
— Хочу пройти ступень отречения от крови, — торжественно сообщил я.
— А не боишься?
— Чего?
— А вдруг Шимми сможет тебе в этом помочь?
— Это только мое дело, милая, тут помощники не нужны.
Джиния с сомнением пожала плечами, но кинжал у меня взяла и кивком указала на замигавшую панель слот-машины. Я дернул за рычаг и, разумеется, выиграл.