-Да. Мы испытали ваш аппарат.
-Ну, допустим, аппарат не мой. Но не в этом суть. Как он тебе?
-У меня нет слов. Я не знаю, смогу ли получить из него хоть какую-то практическую выгоду, но у меня просто нет слов.
-Йозеф, тебе его только ради практической выгоды и дали. Да и сделали его сугубо для практической выгоды.
-Вы знаете, что я не силён в физике и различных устройствах.
-Я знаю, поэтому и выделил тебе этого… Вильгельма Карнманна. Он всё должен был объяснить.
-Я пытался разобраться в устройстве, но мне кажется, что инструкций слегка не хватает. Может быть у её создателя в лаборатории что-то осталось?
-Нет там ничего. Мои ребята там всё обыскали. И что нашли- к тебе.
-Странно. А дома у него?
-И дома тоже. И на даче, и на квартире тёщи и любовницы.
-И ничего не нашли?
-Ничего. Ты знаешь, я бы от тебя скрывать ничего не стал. Тем более тут ради дела.
-А кто он вообще такой?
-Кто?
-Ну врач-изобретатель этот?
-Да никто. В прямом смысле. Был ещё год назад. А потом открытие за открытием. Столько всего сделал, прям как ты. А потом стал разрабатывать её.
-Из-за чего он повесился?
-Никто не знает. Причём, я тебе по секрету скажу, не известно точно, повесился ли он.
-Это как? Убили?
-Не совсем. Тела никто не видел нигде, только товарищи сверху позвонили и сказали, что доктор покончил жизнь самоубийством: повесился в своей собственной лаборатории.
-Вы не просили труп осмотреть?
-Зачем мне это? Тем более не моё дело. Я занимаюсь архивацией документов по осуждённым.
-А как тогда вообще вы узнали про самоубийство?
-Так, я ему материал для исследований поставлял, как и тебе, только последнее время он очень много просил. Человек по 15 в неделю, не знаю из-за чего. А руководство приказало мне засекретить и заархивировать документы по всем его разработкам, кроме одной. И её отправить тебе на изучение.
-Не нравится мне вся эта история.
-Знаешь, мне тоже. Только не наше это дело. Ты, если сделаешь оружие, национальным героем станешь. Тебе памятники при жизни будут возводить, песни про тебя петь. А мне повышение светит. Пойду работать в аппарат Генриха Гиммлера.
-Хорошо. Я продолжу исследования.
-Можешь постоянно меня не уведомлять обо всём, а как будет что-то крупное, так- сразу.
-Я понял. До свидания, херр Фэрхерр. Heil Hitler!
-Heil Hitler!
После прощания Менгеле вышел из здания, сел в машину и поехал домой, а дома сразу же лёг спать. Ему хотелось встать, как можно раньше, чтобы продолжить исследования, от которых зависело очень многое, в том числе и репутация самого Менгеле.
На следующий день доктор встал в 5 часов утра и сразу же отправился на работу.
Элиза не пришла к началу исследований, она обижалась на отца, но интерес, чем же всё это закончится, и обещание отца выделить ей собственный проект, победило гордыню, и с опозданием на 20 минут Элиза присоединилась к исследовательской группе в лаборатории. Подопытный второй день находился в аппарате, дышал он ровно, все показатели были в норме. Менгеле измерил его пульс, капнул на исколотый язык несколько капель специальной жидкости и обратился к своим помощникам:
-Господа, я был у херра штандартенфюрера, он сказал, что надо как можно быстрее хоть за что-нибудь зацепиться и превратить эту чудо-машину во что-нибудь полезное. Поэтому, сегодня и завтра мы работаем с Фрицем, после отправляем его на восстановление и подключаем Габи. На нём мы просто испытаем машину, а на ней будем испытывать то, что мы будем разрабатывать. Я думаю, что для ускоренной работы проекта в нашу группу надо будет подключить херра Карнманна. Это понятно?
Все утвердительно кивнули головами.
-Прекрасно,- подытожил доктор Менгеле,- подготавливайте меня, и я вновь отправлюсь к нашему Фрицу. Я надеюсь, вы всё поняли правильно, и прошедший день он даже и не заметил.
Менгеле сел на стул, к нему подбежала Элиза и намазала его волосы специальной жидкостью, после чего доктор сел в устройство, надел на голову резиновую шапочку, расслабился и закрыл глаза.
Фриц наконец-то успокоился и пришёл в себя. Все звуки за дверью исчезли, как будто никакого свинообразного антропоморфного монстра и не было. Поскольку единственным возможным путём был второй рукав коридора. Для того чтобы его достичь нужно было вернуться в центральную комнату, а путь до туда был не близкий. Заключённый хотел отдохнуть, но задерживаться в этом месте у него не было никакого желания, поэтому он из последних сил собрался с силами и направился в противоположную сторону.