— Постойте! — прервал его я. — Давайте говорить напрямик. Стало быть, вы захватили мою помощницу и окружили меня, потому, что считаете, что мы намерены покушаться на жизнь вашего бесценного и незаменимого генерала Диаса?
— А почему же еще? — удивленно поинтересовался он. — Об этом свидетельствуют наши информаторы и это совпадает с тем, что нам известно о вас, старина. Вы мастер по устранению неугодных людей. Собственно говоря, все мы здесь этим занимаемся, но вы и ваша очаровательная коллега специализируетесь на индивидуальных мишенях, тогда как мы, если можно так выразиться, действуем более грубо. Кто другой мог заинтересовать вас или правительство Соединенных Штатов здесь, в Баха, кроме потенциального возмутителя спокойствия, генерала Эрнандо Диаса? Вас явно направили сделать с Диасом то же самое, что несколько лет назад вы сделали с Сантосом, причем по той же причине. Нам даже известно, что ваши мексиканские союзники успели снабдить вас очень похожим дальнобойным ружьем.
— Что ж, по-моему, легкое спортивное ружье двести семидесятого калибра не слишком похоже на тяжелый точный «магнум», но положим, это зависит от точки зрения. — Я устало посмотрел на него. Некогда пуля оставила борозду в углу его челюсти; несколько дюймов в сторону, она снесла бы ему полголовы, и наша встреча не состоялась бы. Хотя в этом случае на его месте сидел бы кто-нибудь другой, такой же холодный и деловитый. В лесах их полно.
— Кто здесь командует? — наконец спросил я.
— Конечно, я, старина.
Я раздраженно покачал головой.
— Бросьте. Вы понимаете, что я имею в виду. Мы оба работаем на хозяев. Я получаю приказы от человека в Вашингтоне. Вы, по всей видимости, работаете на так называемую «Сенктуэри корпорейшн». Вот я и хочу узнать, кто же представляет здесь эту славную фирму. От кого вы получаете распоряжения?
Хантингтон заколебался.
— Я не понимаю, почему...
— На то есть причины, — заверил я. — Вы со своими ребятами совершаете серьезную ошибку. Я хочу поговорить с боссом, причем не с каким-нибудь марионеточным генералом или же, прошу прощения, наемным полковником. Столь крупная международная организация, как ваша, наверняка имеет здесь хотя бы одного уполномоченного представителя. Можете вы отвезти меня к нему?
Выцветшие глаза полковника некоторое время изучающе глядели на меня.
— Я читал ваше досье, — медленно проговорил он. — Вы известны своими трюками...
— Никаких трюков, — заверил я. — Предлагаю выложить все карты на стол. Разумеется, вы или ваши люди можете убить меня, но вам не удастся захватить меня живым, если я сам того не пожелаю. Если же я спровоцирую вас на перестрелку в этом зале, тут начнется настоящая кровавая баня. Первыми пострадают все эти ни в чем не повинные рыбаки. Вряд ли ваша революция нуждается в подобной рекламе. Обратите внимание, я даже не делаю ударения на том, что первым умрете вы. Будем считать, что все мы, здесь присутствующие, храбры как львы и смерть нас нисколько не пугает. Тем не менее, никто из нас не торопится умирать, не так ли? У каждого из нас имеется свое задание. Я надеялся продемонстрировать, что эти задания не настолько исключают друг друга, как вы склонны полагать, но мне хотелось бы говорить с человеком, обладающим реальной властью. Я ясно излагаю?
По окончании своей речи я сообразил, что это всего лишь видоизмененный вариант гамбита, разыгранного с Эндрю Юлером на границе — так сказать, схема массового кровопролития. Хотя зачем вносить изменения в выигрышную игру? Мне нравится жить, а в нашем деле удается уцелеть лишь тогда, когда никому из окружающих и в голову не приходит, что ты боишься смерти; в противном случае они набросятся на тебя, как стервятники на умирающего быка. Мой собеседник окинул меня недоверчивым взглядом.
— Вы пытаетесь меня убедить, что приехали сюда не ради Диаса?
— Нет, — ответил я. — Я вообще ни в чем не пытаюсь вас убедить, полковник Хантингтон. Это было бы пустой тратой времени, не так ли? Даже если бы вы мне поверили, мне все равно пришлось бы повторить все сначала вашему хозяину. Вам я хочу сказать лишь то, что вы совершаете ошибку, и ошибка эта может иметь для вас самые серьезные последствия, если вы не позволите мне переговорить с боссом.
— Если вы пытаетесь меня перехитрить, — начал было он...
— Проклятие, — не выдержал я, — как вы можете выигрывать сражения, если не способны принять простейшего решения? Опустите руки под стол... Давайте, давайте, протяните их сюда! Нащупали? Один «смит-и-вессон» с пятью зарядами. Далее — один «кольт» с шестью зарядами. Итого одиннадцать человек, которые сегодня не умрут. Теперь, нож. Итак, полковник, ваш ход...
Глава 19
В большой «мерседес» уселись четыре человека, включая меня. Человечек в берете, которого Хантингтон назвал Француа, сел за руль. Рядом с ним расположился темнокожий, именуемый Сими — предположительно, кличка, поскольку этим словом в Африке называют нож. Мы с полковником разделили шикарное заднее сидение.