— Сумасшедший! — голос принадлежал Юлеру. — Он был сумасшедший! Мог ли я предположить, что он просто убьет...
— Проблема заключалась в том, — продолжал я, — что Роджер не смотрел телевизор. И не знал, как ему предлагается себя вести. Знал он лишь то, что его довели до бешенства и гнев разгорается в нем все сильнее. Оружие ему нужно было лишь с одной целью — уничтожить мерзавцев, которые унижали и мучали его... Кто, кроме охранника, погиб, Коутис?
— Два сотрудника, которые вели допрос, и врач.
— Иными словами, специалисты по выбиванию признаний и парень с дозой скополамина, не так ли? — Коутис поколебался.
— Положим, скополамином теперь не пользуются...
— Представьте себя на месте Роджера. Иногда нам приходится терпеть такое от врагов. Все мы проходили через эту мясорубку. Но сносить подобное обращение от самоуверенных псевдопатриотов, которые лучше нас самих знают, что нам надо... Какое-то время Роджер крепился, но его упрямо подталкивали к критической точке. Наконец кто-то подсунул ему оружие, и это все решило. Он не надеялся сбежать. Он прекрасно понимал, зачем ему дали оружие — это трюк с бородой. Знал, что его поджидают в коридоре. Но те, кто его интересовал, находились здесь, рядом, и хотел он только одного: прихватить их с собой. Что он и сделал.
Юлер издал слабый шелестящий звук.
— Откуда мне было знать...
— Итак, когда в комнате для допросов поднялась вся эта стрельба, Юлер поджидал своего пленника снаружи, в коридоре. Подобного поворота событий телевизионный сценарий не предусматривал. Юлер вместе с вами, Коутис, ворвался сюда в тот самый момент, когда Роджер расправлялся со своими врагами. Все вокруг было забрызгано кровью, на полу лежали мертвые тела — спокойно предотвращенный побег превратился в ужасную катастрофу. А отброшенный в угол охранник смотрел на Юлера большими обвиняющими глазами человека, явно готового назвать имя того, кто приказал ему столь беспечно обращаться с оружием. В комнату вбегали другие люди, звучали выстрелы, и ярый противник насилия мистер Юлер спасовал перед примитивным чувством самосохранения и нажал на спуск, целясь в голову человека, способного его погубить, возможно, даже не успев сообразить, что же он делает...
Глава 26
Юма в штате Аризона летом превращается в настоящее пекло, но зимой это достаточно приятный солнечный городок в пустыне, окруженный орошаемыми территориями ферм. Мотель, в котором мы остановились, не назывался «Холидей Инн», хотя вполне мог бы носить это название. Свое возвращение в старые добрые Соединенные Штаты Америки мы отметили несколькими бокалами мартини. Кларисса, возможно в последний раз, сбросила свой порядком износившийся вельветовый костюм; долгое путешествие подходило к концу, и некогда модный наряд безвозвратно утратил свое изящество. Она одела свое длинное мексиканское платье и затмила всех женщин в сверкающем хромом обеденном зале. Бифштексы оказались весьма неплохими.
— Что ж, это путешествие... помогло мне многое узнать, — наконец проговорила она, и щеки ее порозовели. — Наверное, мне следовало бы пожалеть этого беднягу Юлера, но я не могу. Видимо, я не слишком склонна прощать обиды. — Не дождавшись моей реакции, она бросила взгляд на дверь и продолжала: — Я позвонила из номера в «О’Херн, Инк». Они пришлют лимузин, который отвезет меня домой, в Скоттсдейл. Наверное, он уже ждет; я видела в холле человека, похожего на шофера, который нес мою сумку. Так что... пора нам проститься, Мэтт. Спасибо тебе за еще один обед.
— Я провожу тебя до машины, — сказал я и, поднявшись, помог ей выйти из-за стола. По дороге к двери я произнес: — Не стоит, Кларисса.
Она бросила на меня пристальный взгляд.
— Что ты имеешь в виду?
— О Юлере позаботятся. Всю его оставшуюся жизнь, пока ему не удастся-таки свести с ней счеты. А тебе не нужно заботиться обо мне.
Мы вышли в холл. Навстречу нам показался мужчина в униформе, с кепкой в руке.
— Миссис О’Херн? Машина ждет вас.
— Подождите еще немного. Я сейчас приду, — сказала она.
— Да, мэм.
Кларисса проводила его взглядом и вновь повернулась ко мне.
— Мэтт, я не понимаю, что ты пытаешься сказать.
— Брось, милая. Китайский парнишка с русским автоматом мог спокойно избавиться от Диаса, но он терпеливо ждал, пока красавчик-пилот, Краковски — тот самый, который играл твоими чувствами — выйдет из самолета и присоединится к генералу. Стало быть, задание этого молодого человека не ограничивалось одним Диасом. А потом твой раненный муж поднялся и попытался добраться до укрытия. Это заставило Эрнимана выглянуть (что впоследствии стоило ему жизни), чтобы прикончить его. Какое ему дело до Оскара О’Херна, если в контракте оговаривался только Эрнандо Диас? Вы, миссис О, и правда нелегко прощаете обиды.