И за спиной его виднелась свора псов с голубыми глазами.
К городу они добрались за три четверти часа почти бегом.
- Хасан... Кто. Это. Был?
- Милостью Безымянного Бога мы спасены от Господина Пустыни.
Яссир вздохнула, оседая на пол у стены, и в ее пальцах рассыпалась в пыль бусина из четок.
Отдышавшись, напившись воды из фляг, Джеймс, Спок и Маккой оставили яссира Хасан и направились к центру города.
А город выглядел нарядно.
Леонард жмурился, растирал уставшие глаза, Джеймс шел бодро и вертел головой, рассматривая все и всех вокруг. Спок же только откинул капюшон и иногда посматривал на прохожих.
Людей было много: к центральной площади, к ратуше шли все. По плитке под ногами был рассыпан светящийся песок и скромные белые домики казались в двух потоках зеленого света: с земли и неба - еще более белыми.
Люди, в толпе которых они шли, выглядели неожиданно празднично: в юбках и платьях, в развевающихся многослойных халатах, на сотню голосов звенящие металлическими и стеклянными украшениями.
А на стены города вышли аасимы и раскинули руки в стороны, и их напряженные сильные тела, крестоообразные фигуры по всей стене, были камнями в короне города.
Руки защитников светились, голубое свечение тянулось ниткой от одного к другому и вставало стеной для защиты города.
Силовой купол для защиты от бурь.
Спок вытащил трикодер и направил в сторону стены. Джим же выхватил в толпе знакомое лицо и остановил руку Спока:
- Господа. Это был тяжелый вечер. Но сейчас праздник и наши товарищи сохранили за нами дом. Отдохните. Увидимся утром. Держите связь, Спок, Маккой.
Джим развернулся на каблуках, подхватил под локоть проходившую рядом Тафари и исчез в направлении ратуши. Спок и Маккой, переглянувшись, направились следом. Маккой по лакунам в потоке людей определил местонахождение мальчишки-рашада - похоже, теперь единственного рашада в городе, и попросил у него грибов. Рашад поделился, сияя улыбкой с удивительно целыми зубами.
Леонард просканировал мясистый серый кусок, убедился, что это именно то, что он хочет, и без сомнений прожевал.
Спок поднял бровь.
- А вам этого не надо.
- Леонард, вы поступаете безответственно со своим здоровьем.
- А вы поступали безответственно вчера, когда заставили меня быть нянькой, а не доктором.
- Леонард, это отрицательно скажется на вашем здоровье.
- На нем отрицательно сказываетесь вы!
Спок поднял бровь.
Леонард махнул на него рукой и наконец прожевал маленький кусочек гриба.
- Держите уж, исследуйте. Но я уже сейчас могу сказать, что отрицательные эффекты не перевешивают остальные.
Спок просканировал кусок и наконец опустил бровь. И пошутил:
- Употребляя их, доктор, вы не нарушаете Первую директиву и сливаетесь с местным населением, что похвально.
- Вы меня хвалите, Спок?
- Я подтверждаю факты.
За разговором они подошли к ратуше и устроились у порога, на уже полюбившемся им камешке.
Рашад, прошедший с ними часть пути, направился дальше - к центру площади. Мальчишка не хромал и выглядел здоровым, но Леонард его сканировал, и понимал, что это ненадолго: у него были хрупкие кости, суставы со склонностью к отложению солей, серьезные проблемы с сердцем и сосудами. И это только то, что можно определить походным трикодером! Удивительно, как он дожил до своего возраста.
Площадь затихла. Мальчишка негромко сказал «Караван здесь! Чистая кровь!» и ушел, а толпа расступалась перед ним, будто людям было противно находиться рядом. Он присел рядом с Маккоем:
- Доктор? Доктор... расскажи о своих лекар... вах?
Спок поморщился, вежливо кивнул и ушел в сторону «их» домика.
Джим сидел с Тафари, обнимал ее за талию, а она положила большую теплую ладонь на его плечо. На ней была длинная накидка из мягкой кожи, рубаха, открывающая шею, и длинная юбка. На ее шее и запястьях; в серьгах, в обруче на выбритой голове были маленькие металлические монетки и стеклянные бусины, и при каждом шаге это тихо звенело: так же, как и все вокруг.
- Тафари.
Женщина улыбнулась, и длинные зеленые бусины на ее висках качнулись.
- Тафари, вы позволите сегодня называть вас «моя милая»?
- Сегодня радость, Джим. Даже бесплодные радуются каравану.
Маленький рашад прибежал в центр площади, когда там собрались и встали плотным кругом мужчины.
Девушки, с которыми они встретились в пустыне так, кажется, давно - в начале этой миссии - медленно шли цепочкой закутанных в легкий газ и шелк фигур к центру площади, делали круг и уходили, взяв за руку мужчину, на которого им указывал рашад.