К сожалению с печатью ректора такое не прокатит, а потому все свободное время стараюсь проводить в библиотеке Ворона или Стражей. Нужна хоть какая-то зацепка, надоело магичить с оглядкой. К тому же всё чаще замечаю слабость и сонливость. Ланабель пожимает плечами, по её профилю со мной все в порядке. Либерти же утверждает, что и тут виновата печать. Слишком долго я ношу её. Короче, от этой дряни надо избавляться.
Ланабель тоже все чаще уходит из дома. С её слов понял, что девушка хочет открыть центр для одаренных детей сирот, таких как наш мальчик. Она пытается выбить финансирование у Стражей и забирать детей после их операций конторы, тех, кому совсем некуда пойти. Пока начальство сопротивляется, но я впервые вижу такое упорство с её стороны.
В результате в свободное время дома находится только Мариика. Вот и стоило дом искать? Девушка все еще чувствует себя неуютно рядом с нашей хозяйкой и, в основном, гуляет неподалеку в лесу, точнее я так думал до одного вечера.
По негласному правилу все мы ближе к ночи собираемся дома в гостиной. После того как девушки всё тут отмыли, а я выбил пыль из ковра и мебели и починил настоящий камин, тут стало по-настоящему уютно. Мы садимся полукругом у камина и слушаем истории из наших родных миров. Началось всё с Ланабель, что рассказывала мальчику сказку, а заслушались все. С тех пор это стало некой традицией. Даже хозяйка дома с удовольствием посещает наши вечера. Она сидит в дальнем углу с прямой как палка спиной и умиротворенно улыбается.
В этот вечер очередь Мариики рассказывать сказку, но время близится ко сну, а её все нет. Либерти уводит мальчика спать, по пути обещая рассказать историю в его комнате, а мы с Ланабель собираемся на поиски малышки. Одеваемся по походному, и уже собираемся выходить, как ощущаем её присутствие совсем рядом с домом. Почти сразу в дверь громко и уверенно стучат. Создаётся ощущение, что стучат не кулаком, а минимум кувалдой. Стоит мне открыть и ощущение только усиливается, потому что таких огромных ручищ я еще не видел. Следом взгляд упирается в необъятную грудь в простой светлой рубахе. На неё падает густая рыжая борода. Задираю голову так, что больно шею. Меня с веселым прищуром разглядывают темно-карие, почти черные глаза. От них отходят лучики морщинок, выдавая добродушного человека.
Мой ступор длится до тех пор, пока визитер не снимает с могучего плеча свою ношу. По светом люстры в холле я виду нашу пропажу. Несмотря на неудобный способ передвижения она дрыхнет без задних лап.
- Ваше? - глубоким басом вопрошает гость.
Лишь киваю, не в силах выдавить ни звука. Мне передают малышку с рук на руки. Чуть не падаю, но не от небольшого веса девушки, а от алкогольного амбре, тяжелым облаком окружавшим её.
- Благодарим вас, зайдете на чай? - Ланабель проявляет гостеприимство, в отличии от растерявшегося меня.
Мужчина глубоко втягивает носом воздух и тут же морщится.
- Нет, спасибо.
- Чем мы можем вас отблагодарить?
- Следите лучше за ребенком, - буркнул мужчина и широким шагом растворяется в ночной темноте.
- Да уж, проследим, - ворчу, но больше для порядка. Беспокоит причина, из-за которой она напилась до такого состояния. Что ж, завтра надо обязательно выяснить, а пока спать.
Причина банальна для всех миров, ей просто нечем заняться. Все носятся по делам, нам некогда скучать. Мариике же очень быстро надоедают прогулки по лесу и она идет искать приключения на свою пятую точку. Людей девушка не боится, ведь обладает куда большей силой, а о других возможных проблемах просто не думает.
Глава тридцать первая
Глава тридцать первая.
Возникает вопрос, чем её занять. Обдумать его не успеваем, поступает вызов о срочном вызове к начальству. Приходится в темпе собираться. Мариика выглядит откровенно плохо - с зеленым, помятым лицом, лохматая, кое-как одетая идет пошатываясь и постоянно прижимает руки ко рту. Ланабель отказывается лечить похмелье в воспитательных целях, хоть Мари и пытается её разжалобить. Так что на ковер приходится явиться в не самом приглядном виде.
Начальник уже нас ждет. Странно, вроде раньше другой был, может, поменяли из-за ситуации с инквизитором. Сейчас нас встречает худая женщина в строгом костюме. Взгляд серых глаз из-под треугольных очков напоминает рентген - просвечивает насквозь, видит все наши тайны.
- Садитесь, - голос женщине вполне соответствует внешности - такой же холодный. Мы тут же плюхаемся на неудобные стулья перед её столом и замираем, как кролики перед удавом.