— А вечером?
— Вечером я тебя подкину.
— Ты с прииска?
— Почти. Не доезжая немного… Мы сейчас геологам камень возим, это в другую сторону. Ты походи пока, может, на чем и доскочишь, а нет — за нами следи. Как управимся, поедем.
— Скоро?
— Не очень. Часам к пяти.
Шофер уехал. С эстакады спустились ребята, грузившие камень, сели рядом. Они были загорелые, пыльные, потные.
— А вы чего мантулите? — спросил Геннадий. — Воскресенье вроде.
— Мы очень сознательные, — сказал один.
— Мы такие сознательные, что нам без работы, как рыбе без воды, — добавил другой.
Геннадий рассмеялся.
— Ясно. Строите светлое будущее?
— Да нет, будущее мы в прошлом году строили, теперь за настоящее взялись.
— Веселые вы парни.
— Мы такие… А ты что, на «Ветреный»?
— Собираюсь.
— Давай бери ломик, грузить с нами будешь. Быстрей отгрузим, быстрее поедем.
— Отчего не погрузить? А это что за лайба стоит? — Он кивнул на притулившийся у обочины пустой самосвал. — Сколько здесь сижу, столько он и стоит… Не торопится, видать, шофер свое настоящее строить.
— Наоборот, поторопился, — сказал один из парней. — Это наш самосвал. Водитель пошел воду залить и подвернул ногу. Вот и загораем с одной машиной, а то бы давно кончили… Воскресенье все-гаки. Кабы не нужда, я бы сейчас на озере ушицу хлебал.
— Подрабатываете, что ли?
— Почти.
— Понятно. Такое настоящее я тоже люблю строить.
— Каждый понимает в меру своего разумения, — сказал один.
— Или в эту же меру не понимает, — добавил другой.
Только сейчас Геннадий заметил, что ребята удивительно похожи друг на друга и говорят тоже одинаково, с одними и теми же интонациями.
— Вы что, братья?
— Близнецы. Только ты нас, пожалуйста, не спрашивай, как мы на свидания по очереди к одной девчонке ходим, ладно? А то мы опять на эстакаду залезем.
— Замучили вас?
— Не говори. Двадцать первый год страдаем… Кончай перекур, Герасим едет.
Братья стали карабкаться на эстакаду.
Шофер поставил самосвал под желоб эстакады и вылез из кабины.
— Загораешь? На-ка вот, попей. Холодной набрал, прямо из родника. Сейчас геологи на прииск поедут, тебя захватят, я им сказал.
— Спасибо… У тебя ключ от второй машины?
— У меня, — растерянно сказал шофер. — А что?
— Давай сюда. Да ты давай, не бойся, у меня второй класс. Через два часа мы с тобой всю эту гору растащим.
— Ты серьезно?
— А чего же… Только у меня права дома, — на всякий случай соврал Геннадий.
— Чепуха! Кто тут увидит? Ты нам здорово поможешь, парень. Тебя как зовут? Геннадий? А меня Герасим. На, держи ключ… — Он обернулся к ребятам, крикнул: — Эй вы, интеллигенты! Шевелитесь! Успеете еще сегодня посмотреть своего Монте-Кристо…
Герасим отвел машину, подождал, пока загрузится Геннадий, они поехали. Дорога, как заяц, петляла меж сопок, вскакивала на бугры и проваливалась в ложбины… Целый год не сидел Геннадий за рулем и только сейчас понял, как стосковался по тесной кабине, по жаркому дыханию мотора… Год назад ему сказали — хватит! Поездил, Русанов, и будет… Права отобрали совсем. Да и как не отобрать — авария за аварией, доходило до того, что из кабины вываливался…
Герасим шел впереди. Обгонять его глупо, дороги не знает, да и не обгонишь тут, разве что на речных переездах, их целых четыре на пяти километрах. Но я тебе все-таки покажу, товарищ Герасим, что с тобой не салажонок едет, а шофер из настоящих.
Из настоящих, черт возьми!
В поселке геологов он еще издали увидел серый конус щебенки, прицепился, как лучше к нему подойти, описал самую пологую из всех возможных кривую и опрокинул кузов в тот момент, когда Герасим еще только разворачивался. «Теперь ты за мной погоняйся, — думал Геннадий, вылетая на проселок. — Машина, видать, была в хороших руках, идет, как пишет… Вот уже не знал, что меня снова так потянет на эти колдобины…»
Возле эстакады он описал такой же изящный пируэт и подставил кузов точно под желоб. Герасима еще не было видно.
— Привет, близнецы! — крикнул он. — Подкиньте-ка мне камушка. А то ведь вы без работы, как рыба без воды.
Один из братьев спустился вниз.
— Слушай, парень, — сказал он. — Может, мы тебя неправильно информировали? Дело в том, что у нас тут калым не денежный, на общественных началах, как говорится. Трояк, конечно, выделить можем…