— Уж простите! — отозвался, вися вниз головой в цепкой хватке солдат, Жека, — я в сортах… политических систем разбираюсь слабо. Это в вашей форме правления власть передаётся половым путём?
— Заприте его и побыстрее!
После пятнадцати лет жизни в качестве советского темпорального резидента Воробьёв привык ко многим вещам, которые сопровождали путешественников сквозь время. Среди них были различные курьёзные случаи. Порой агент, присланный раньше всех других, на деле был отправлен из самой поздней точки, и, как Нострадамус, знал судьбу всех своих будущих товарищей, потому даже не завязывал знакомства. Ещё интереснее выглядели те агенты, которые успевали накрутить вокруг себя столько парадоксов, что их собственное существование закручивалось в них, как та корова в торнадо, и на выходе вместо живого темпорального разведчика появлялся агрессивный зомби, так и не определившийся между жизнью и смертью. Вся команда Барбароссы прибыла в 18-й век в виде зомби, но это им почти не мешало нести идеи национализма и нетерпимости всем встречным.
Однако одним из самых странных явлений был Кейт — совершенно непонятная личность неизвестно кого. Кроме Жеки никто его не видел, да и сам Кейт подозрительно напоминал самого Воробьёва, только в глубокой старости. С учетом факта, что один из пяти путешественников во времени трогается кукухой во время перехода, Евгений не торопился раскрывать Кейта остальным товарищам. Благо последний появлялся редко. Просто внезапно оказывался совсем рядом, говорил, как матёрый радист, самую важную информацию.
Именно он поджидал разведчика в каменном подвале, предварительно пододвинув ему полную бутылку рома. Вот за это свою галлюцинацию Жека любил больше всех остальных безуминок. Что ни говори, но шизофрения так его никогда не могла порадовать.
— Воробьёв, — мягко пропел Кейт, — ты откуда будешь?
— Я буду даже из горла! — радостно приложился он к бутылке.
Гениальные планы никогда не приходили в его трезвую голову. Сей страшный недостаток требовалось срочно компенсировать. Однако выпитый ром сразу телеграфировал в мозг, что нужно было брать в разведку Аду. Даже зная о его провале, разведчица успела бы что-то придумать и вытащить старшего товарища из этой передряги… ей не впервой. Это почти стало их общим хобби: Воробьёв попадал в безвыходную ситуацию, а Шурикова с яростью в глазах искала выход и, что характерно, всегда находила. Даже когда пришлось для этого спалить дотла любимый галеон грозного адмирала.
«Хе-хе, тогда её и назвали Марсианским Демоном за излишнюю кровожадность!» — едва не расхохотался он, но поостерёгся издавать громкие звуки. Недопитый ром неприятель мог и отобрать!
— Я пережил две мировые войны. А теперь из-за тебя будет третья! — Кейт дождался, пока Жека расслабится, и не упустил возможности присесть ему в печёнки с нотациями.
— Считаешь, будет война? — меланхолично поинтересовался разведчик, не уточняя, что третья уже состоялась в 23-ем веке.
Как истинный сын советов, он не верил ни в какие россказни, пока их не подкрепляли тщательными проверками.
— Нет, блин, просто будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется! — фыркнул Кейт. — Потому что Хуан Карлос поведёт свой инопланетный суперлинкор прямо в разгар карибского кризиса!
— В 1962 год? Да, тогда Третьей Мировой не миновать! — хмыкнул разведчик, раздумывая над сложившейся ситуацией. — При имеющихся трёх сторонах конфликта, у нас как раз трое знающих направление к телепорту. Даже и не предполагаю, чья победа в этой гонке хуже!
— Смотри, Жека, тебя не просто так отстранили! Возвращаться тебе некуда и не с чем!
Новость заставила последнего напрячься. Когда Кейт приходил с подобными новостями, этой галлюцинации следовало верить до последнего слова. Диаметрально противоположный в этом Воробьёву, он никогда не врал и не ошибался.
— Ничего, я найду способ ходить сквозь стены, как ты, и руководство это оценит по достоинству! — хмыкнул он.
— Тебя уже оценили по всем твоим достоинствам и недостаткам, и предоставили короткое и яркое будущее прямо по законам военного времени. Намёк понял?
Разведчик отвлёкся на мгновение, заслышав шум сверху, а когда повернулся с очередным остроумным ответом, собеседник испарился. Разведчиком он был бы идеальным с такими навыками. Перед глазами встала не слишком приятная картина будущего. Воробьёв отключил в себе Нострадамуса, допил ром и отправился в здоровый сон, сотрясая храпом древние каменные стены.
Спал Жека долго и во вкусом, не стесняясь игнорировать своих конвоиров и их возглавляющее существо лишь предположительно мужского пола. От напудренного парика он ещё долго отплёвывался.