— Проход к телепорту сможет открыть только Жека, — сообщила Шурикова, лукавя. Не было никакого особенного прохода, который требовалось открывать, но при американцах и их ушах никому не следовало об этом знать. — В нужный момент он должен сбежать!
— С кем тебе приходилось работать! — покачал головой Диего, глядя на пойманных лазутчиков. На Воробьёва и Барбароссу он смотрел с откровенным пренебрежением, граничащим с отвращением.
— Других поубивал один грозный адмирал! — не осталась в долгу Ада.
С пойманными агентами следовало переговорить. Как минимум показать им обоим пергамент. Пусть знают, что их ждёт по возвращении. Быть может вновь получится объединить силы и переломить ход событий. Составить совместный план и показать кузькину мать всем, кто против них.
Разведка доложила, что недалеко от лагеря притаился небольшой отряд парагвайских моряков, но нападать на испанцев не торопился. Страх и базовые знания счета подсказывали им, что несколькими на толпу не нападают. Тем временем, привязанные к пальмам Жека и Герман сидели вполне смирно, что внушало надежду на здравый диалог.
— Я одного понять не могу, — глядя на связанных пленников, — поинтересовался у неё Диего, — как так вышло, что тебе пришлось идти на корабль к капитану-пирату, да ещё и оставаться в числе его команды больше десяти лет? Столько лет обучения…
— Только он меня взял. В 24-ом веке тоже процветает своеобразный расизм, — пояснила она, поймав недоуменный взгляд. — Если здесь чернокожих считают недолюдьми, то через шестьсот лет все марсиане будут считаться уродливой и тупой низшей расой. Просто потому что мы потомки колонистов перебравшихся с Земли на Марс, нас считали вторым и третьим сортом!
— Глупость какая!
— Я следила за твоим правлением в Санто-Доминго. Притеснение чернокожих в Эспаньоле совсем не глупость! — со скепсисом в голосе парировала она.
— Да, но они действительно дикари, ни один из них не сравнится с белым христианином…
— Да-да. Как землянин с марсианином! Времена меняются, но не люди! — пожала плечами Ада. — Всё те же принципы! Думаешь, у нас нет околорелигиозных книжек, называющих синеглазых грязью? Вы считаете темнокожих уродливыми, а через шестьсот лет уродливой буду считаться я!
Возможно, последняя фраза была лишней, поскольку полностью лишила Диего дара речи. Он только смотрел на неё ошарашенным взглядом.
— Синие глаза только для плебеев с Марса, — подсказала она, — как и бледная кожа, лишённая загара. На Марсе солнечные ожоги приводили к смерти, поэтому полная защита была жизненно необходимой. А всё, что с Марса — уродство!
— Ты… — выдохнул он, подбирая слова, которых его лишило неожиданное открытие о будущем. — В будущем ты не считаешься красивой?
— Таких, как я, называют страшненькими, — кивнула Ада. — Это в некотором смысле удобно. Некрасивых оценивают по уму и способностям, а не по внешности. Но марсианам труднее всех устроиться на работу.
Глядя на притихшего адмирала она торжествующе улыбнулась. Неприятно, когда расизм выкручивается на личный фронт. Как знать, вдруг удалось на простом собственном примере привить правильные мысли.
— Мне нужно поговорить с ними! — всё же решила перейти к делу разведчица.
— Категорически нет, — покачал головой адмирал, — тебя не должны видеть рядом с ними!
«Я поговорю с ними. С твоего разрешения и без него!» — хотела было сказать Ада, но вместо этого коснулась его руки и, глядя испанцу в глаза, повторила:
— Мне это нужно!
— Тебя не должны видеть! — повторил он с тяжёлым вздохом, вкладывая уже другой смысл в слова.
— Не увидят! — пообещала она и, встав на носочки, легко поцеловала его прежде чем исчезнуть в темноте.
Караульные были предупреждены, что в эту ночь рвения можно сбавить примерно наполовину. На всякий случай Ада не спешила попадаться им на глаза, чтобы не проверять, насколько активно матросы будут смотреть сквозь неё и рапортовать, что никого нет. Те же американцы уверены, что пленных привязали к пальмам для пыткодопроса и могли среди матросов оставить своих людей, коих хоть немного, но присутствовало.
— Воистину как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! — сказала она вместо приветствия, когда оказалась рядом со связанными и, а что же ещё они могли делать, пьющими коллегами.
— Адольфик, — ухмыльнулся довольный, как кот Жека, — у меня для тебя столько новостей. И хорошие есть, и плохие. Сразу к сладенькому, ты никогда не хотела загеноцидить кого-то вроде всех марсианских людоедов? Так вот, тебе предоставится шанс, потому что все уцелевшие земляки сейчас на Буяне!