— Твой план — абсолютное безумие! И я с тобой только потому, что люблю тебя безумно!
Она замерла, чуть выходя из роли. Якобы застреленная разведчица прижалась к нему лбом, будто дополняя свои предрассветные слова. Стоило туману скрыть от них сражающихся людей, как «мертвая» синеглазка ожила, встрепенулась и, поддразнив адмирала пылким поцелуем, вывернулась из его рук. На каменный пол пещеры упал её мундир, чтобы не сковывал движения и не мешался. Необычный стилет, забытый хозяйкой под подушкой, привычно лёг в её узкую ладонь.
— Пора устранять конкурентов на лестнице эволюции! — хмыкнула она, вооружаясь. Сабля Хуана перед рассветом вернулась к хозяину, Ада взяла что-то не совсем по руке из трюма.
«Доберёмся до корабля… Ты у меня сидеть не сможешь! Беглянка!» — уже больше по-привычке подумал он, позволяя себе мысли, что будет делать с этой невозможной женщиной весь путь домой.
Не рассеивающийся туман, упрямо держащийся плоской непроглядной стеной между телепортом и всеми остальными послужил неплохим прикрытием для атак из засады. Раньше адмиралу не приходилось сталкиваться с марсианскими людоедами. Двухметровые лишённые волос и полового определения люди агрессивно наступали на всех, не делая разницы даже среди людей Хуана Карлоса, только приказы самого кубинца напоминали этим исполинам кого убивать не следует. Раны в живот и грудь не причиняли им никакого вреда. Только тяжёлые ранения в голову могли остановить их тяжёлую поступь.
Тем удивительнее было лицезреть в какую безжалостную фурию превращается в их присутствии его женщина. В глазах холод, от которого могла бы застыть преисподняя. Движения точные и смертоносные. Если выстрел — то неизменно в глаз или в распахнутый в зверином рыке рот, если удар кинжалом — то только по самым слабым местам. Ему она оставляла людей, сводя личные счёты с племенем, уничтожившим её мирное детство. Даже разбрасывающийся шуточками разведчик Воробьянинов, способный осмеять всё, что видит, старался держать дистанцию.
Пули быстро закончились. Влажная пещера не позволяла успешно стрелять после перезарядки. Диего доверился отточенному годами мастерству и своей сабле, продолжающей его руку. Из-за арки его сверлила глазами неизвестная ему женщина с оружием. Оценив расстановку сил, она воспринимала его, как внезапного союзника, и не атаковала. Ада отчего-то не спешила демонстрировать усвоенные на корабле уроки и пускала в ход кинжалы, двигаясь в тумане, словно маленькая смертоносная колибри. От жара битвы она получала явно удовольствие, не утаивая от своих противников довольную улыбку. Не опускаясь в излишнюю кровожадность, она даже вытащила из-под ножа очередного людоеда пленника Карлоса, со связанными руками. Его же пистолетом она отправила марсианина на тот свет.
Тяжёлые во всех смыслах противники со стороны красной планеты заставляли адмирала попотеть. Чтобы убить одного такого, приходилось использовать все доступные ресурсы. Зато американцев Диего отправлял к праотцам почти со скукой. Так и не освоившие владение хотя бы рапирой радисты стали почти беспомощными, лишившись возможности стрелять без остановки. Но защищать честь американского темпорального агентства бросился тот самый неконфликтный Брукхаймер, неожиданно показавший превосходную технику фехтования рапиры с дагой. В любой другой момент адмирал мог бы восхититься мастерством и даже предложить тренировочный бой, однако в пещере им предстояла смертельная дуэль.
Дело приняло скверный оборот. При ранении на такой дуэли шансы выжить невысокие. Американец ловко уходил в защиту, закрываясь кинжалом и моментально контратакуя. Он вызывал на атаку, уходил с линии удара и наносил меткие уколы. Неожиданно быстрый и ловкий. Одна сабля уступала двум предметам. Где-то в тумане продолжал шутить и наносить рубящие удары всем конкурентам Воробьёв. Из марева выступала фигура жалящей, словно скорпион, своими кинжалами Ады. Алый всполох её волос вынуждал уходить от ударов, осторожничать, побеждать больше в дуэли умов, чем в мастерстве фехтования. Выживать. Для неё. Потому что она осталась с ним.
Пришлось идти на риск. Вынудить Брукхаймера двигаться на пределе скорости, использовать устаревший стиль фехтования, почти забытый в этом веке, что говорить о будущем. Американец не отступал, не делал ошибок и будто не уставал. Рискованный выпад. С намеренной ошибкой. Игнорируя жалящую боль в плече от пропущенного укола Диего контратаковал, нанося сразу фатальную рану по горлу. Глядя на сползающего на пол пещеры достойного оппонента, адмирал осторожно проверил ранение. Глубокое, но крови немного и руки ещё служат. Обнадёживающе.