— Опа, явление Глиста народу! — хмыкнул он, выйдя к одной из заросших и забытых пристаней с достаточно углублённым дном.
Мистер Глистер, как и все очные и заочные участники финальной планёрки, выполнял свою часть плана «Воробьёсса». Его часть заключалась в быстрой операции по незаметному изъятию подлодки с оставленного без присмотра корабля Карлоса. В своей вынужденной трезвости радист вспомнил о сильнейших своих сторонах. Например, эйдетической памяти, позволяющей заглянуть всего разок в карту, чтобы во время битвы всех со всеми весело пошуршать в линкоре.
— Глянь, что я стырил. Наша подлодка. Карта весьма точная! И если что, я лодку не украл, а просто нашел на каком-то линкоре. Мало ли их здесь водится! — тарахтел довольный, как сытый кот, Жора.
— А как увеличить её, разобрался? — скептически глянул на бутылочку Жека.
— А там всё как с лапшой быстрого приготовления, — закивал радист, — вскрыть упаковку и залить содержимое водой!
— Приступайте, мистер Глистер, коли не шутите!
Радист осторожно, будто раскалывал яйцо для глазуньи, разбил стеклянную бутылочку и выбросил подлодку вместе с осколками в шумные волны. С громким «бултых» похищенные у Карлоса игрушки скрылись в бирюзовой воде.
— Ну вот, — удручённо покачал головой Воробьёв, — на острове и без того экосистема дышала перегаром на ладан, а ты ещё и мусоришь! И не стыдно стёкла бросать в море?
Ёрничал он недолго. По примеру самых сублимированных макаронных изделий, подлодка в считанные секунды выросла до своего обычного размера. К счастью для двух балбесов, течение отнесло её на достаточное расстояние от берега, прежде чем она намертво увязла в песке. Даже фальшивая мачта с кривеньким парусом остались на месте. Глаз радовался смотреть на давнюю подругу, с которой больше не придётся играть в любовные треугольники, вынужденно уступая её внимание Барбароссе. Теперь у каждой твари по железной паре.
«Все мы божьи твари! Просто кто-то больше божьи, а кто-то больше твари!» — хмыкнул разведчик.
— Как назовёшь ей в этот раз? — поинтересовался Глистер. — Только учти, что от предыдущих переименований уже все стены исписаны.
— Я придумал. Всё же в первую очередь я русский, а потом советский! — ухмыльнулся Воробьёв и бросился в морские волны.
Глистер поспешил следом. Остров успел надоесть до зубовного скрежета. Больше всего хотелось вернуться куда-нибудь на Тортугу, набрать очередную команду поехавших кукушкой искателей приключений и бороздить моря, время от времени сокращая численность беглых морских чудовищ, которых так и не удалось окончательно добить. Гигантский морской конёк и вовсе оказался неуловимым и очень плодовитым.
— Захватим по пути Ваську, пора вручить ей нашу коллективную благодарность за этот замечательный круиз! — подмигнул Жоре Воробьёв.
Подводная лодка, отныне принадлежащая только русскому разведчику, получила своё финальное имя «Александр НевскийАбсолютли!». Настало время попрощаться с Адой и Германом и начать охоту за бывшей благоверной. Не позволять же ей, в самом деле, пугать местную ядовитую фауну своей желчью!
☠ ☠ ☠
1704 год
Остров Буян. Форт испанцев
Примерно в то же время
Потрёпанный, но живой и даже не раненый Хорхе явился раньше всех и заслонил собой адмирала с его спутницей. Странное столкновение лоб в лоб всех троих привело к сбору совета всех доверенных лиц в уже знакомой палатке. Она ничуть не изменилась за ночь. Один большой стол и множество стульев.
— Доложить обстановку, — негромко потребовал Диего больше из необходимости произносить приказы в присутствии капитана де Сандоваля, чем из собственного желания. Первым делом поставленные задачи, а всё личное позже.
— Все марсианские людоеды найдены и уничтожены. Противник оказал сопротивление. Есть потери среди команды. Двенадцать убитых и пятеро раненых против более чем сотни марсиан. В общем и целом расклад в нашу пользу. Мы загнали их в болота. Большая часть утонула в трясине. Так и не поняли, что происходит.
Когда дело касалось безжалостного пересчёта жизней союзников и противников, Хорхе демонстрировал выученное хладнокровие, что в нём всегда очень ценил адмирал. Возможно, по возвращению де Сандоваль будет замаливать свои грехи в ближайшей церкви и потратит часы в исповедальни. Но в пылу битвы он прежде всего офицер, а после уже истовый католик. Впрочем, марсиане безбожники, вера позволяет прерывать их земной путь без покаяния.