— После поклонников в клубе не запомнила лицо? — просвистевшая рядом с его лицом пуля одного из мушкетов заставила отвлечься от разведчицы. — НЕ СТРЕЛЯТЬ!
Вблизи синеглазка оказалась даже более выразительной, чем он запомнил. Хороша, чертовка, будто Киприда, из волн выходящая. Её не то что некрасивой, даже невзрачной нельзя было назвать — весь мир начнёт переубеждать и переубедит. В полутьме клуба невозможно было рассмотреть волосы девушки, но на солнце они воплощали собой живое пламя, спускаясь по плечам тяжёлыми кудрями. Потерянная в перестрелке треуголка уже не могла скрывать воистину величественную копну. Но разума лишали её глаза. Такой глубокой синевы просто не могло быть. Они завораживали и с первого, и с сотого взгляда.
Не выдержав выстрелов сразу отовсюду, второй разведчик рванулся было к разлому в крыше, который мог бы вывести его ко второму этажу часовни. Сдрейфивший боец хотел под шумок спасти свою шкуру, но вместо этого полностью открылся перед Диего. Дуэлянты быстро оценили ситуацию, но синеглазка просто ничего не смогла противопоставить адмиралу. Или не захотела. Молниеносное движение, грохот выстрела, лёгкое пороховое амбре, и плюгавенький вражеский агент упал, повершенный точным выстрелом, а сам де Очоа уже скрылся за полуразрушенной стеной колокольни. Второй пистолет заменил в руке своего удачливого побратима.
— Господа, я готова покаяться, пока ещё живая! — вдруг громко крикнула единственная выжившая противница. — Моё имя Ада Шурикова. Я, советская разведчица с Марса, признаюсь в убийстве Джорджа Трипплью младшего. Американские агенты и, особенно, их испанские союзники тут совершенно ни при чём!
«Ах ты!..» — едва не выпалил Диего, но с трудом удержал весь поток красноречивых слов при себе. Такое признание навсегда поставит крест на каком-либо союзе с королём Парагвая.
— Отличный ход… Ада, — её имя заставило запнуться. Такое непривычно короткое. У людей будущего будто не было времени на произнесение чего-то длиннее трёх букв.
— Ты открыл счёт. Один — ноль в твою пользу. Мне же остаётся уйти красиво! — ответила из-за укрытия она, он мог поклясться, хитро улыбаясь.
«Никуда ты уже не уйдёшь. Одна, окружённая солдатами, ты проиграла, девочка!» — самодовольно подумал он.
— А красиво уходить надо с огоньком! — припечатала она и вышла из укрытия, чтобы все увидели. В одной руке пистолет, направленный в грудь испанцу, а в другой шипела фитилём граната.
Что такое граната для полуразрушенной часовни понимали все, кто разглядел разведчицу. Каменные стены похоронят всех, разве что гвардейцы снаружи успеют разбежаться в разные стороны. Диего и его люди будут обречены. Одних сразу задавит насмерть или убьёт при взрыве, а другие ещё успеют помучиться, пока будут медленно умирать под обломками. Воистину уход с огоньком!
— Лучше беги, мой грозный адмирал! — шепнула она, улыбаясь настолько безумной улыбкой, что дворянин дрогнул. Порой лучше уступить, чтобы продолжить бой, и смириться, что синеглазку уже никто не сможет поймать, раз она решила принять смерть на своих условиях.
«Сумасшедшая!» — с долей восхищения думал он, когда бросился прочь с башни ко второму этажу.
Его люди, услышав крик «граната» бросились к выходу и, разумеется, создали затор. Один на лестнице, а второй непосредственно у выхода. Адмирал не был самим собой, если бы бросился вслед за толпой. Со второго этажа он спустился одним прыжком через ложу для хористов, которая полуразрушенным балконом нависала над алтарём. Прыжок вышел болезненным, но выиграл для Диего немного времени, чтобы оценить ситуацию на первом этаже, добить витражное окно и выскочить наружу раньше всех остальных. Следом высыпали его люди. Снаружи их встретили гвардейцы короля и Хорхе де Сандоваль. Соратник не стал церемониться и силой поволок растерявшегося адмирала подальше от опасного места. Едва они отбежали, как раздался взрыв, сорвавший со всех головные уборы. Очередная треуголка Диего сгинула.
Часовенка не выдержала такого насилия над собой и развалилась на две части. Башня с колокольней упала плашмя на землю, частично даже сохранив колокол, а остальная часть святого места превратилась в груду камня. Взметнувшееся облако пыли скрыло от глаз всё, что могло происходить по другую сторону от взрыва, но Диего мог поклясться, что слышал ржание лошади.
Работы на руинах шли до вечера следующего дня. Раненых мгновенно отправляли в госпиталь при монастыре, который позволял себе не до конца подчиняться воле короля Парагвая. Мертвых офицеров насчитали всего две штуки. Всего двое, однако…