— В дело с марсианскими людоедами меня не втягивай. С этим сбродом у меня разговор короткий. Хороший марсианский людоед — мёртвый марсианский людоед! — под маской бесстрастной разведчицы проступила нескрываемая злоба. — Прошляпил линкор… ну и хрен с тобой, золотая рыбка. Ты мне о другом расскажи. Игорёк отправился два дня назад добывать нам новости с приказами из штаба и от него до сих пор нет вестей, зато ходят слухи, что американцы с испанцами получили карты всех телепортов и методично их аннигилируют.
Радуясь, что разговор наконец перешёл в те края, где вины Жеки в происходящем нет, разведчик оживился, но с сожалением неопределённо пожал плечами.
— Ты бы ещё дольше в Индии торчала. У нас тут почти год хаос и анархия творятся. А все телепорты всё равно не уничтожат.
— Значит, всё правда? — напряглась Ада.
— Да, кто-то слил все действующие выходы нашим американским врагам, а они и рады принять самое верное решение, после того, как перепробуют все остальные. Хотят навсегда прикрыть нам лавочку. Вот только наш козырь официально так и не был введён в эксплуатацию, и знаем о его расположении только мы с тобой! — подмигнул он с игривой улыбкой.
Утренний ром всегда поднимал настроение Жеке, заставляя его чувствовать себя в любом веке как в родном Советском Союзе и даже лучше. В момент беседы с разведчицей Адой приятный напиток даже начал подталкивать Воробьёва к легкому флирту с младшей по званию. Однако ни игра бликов на железных зубах Евгения, ни его клочкастая щетина, игриво переходящая на подбородке в полноценную козлиную бородёнку, заплетённую в две косички, никак не могли впечатлить холодную, словно снежная королева, собеседницу.
— А Глистер? — невинно поинтересовалась она, будто не догадываясь, что ответит ей Жека.
— Ну, — замялся он, — будто у тебя есть тайны от твоего связиста Игорька!
— Есть, — отрезала Ада, мгновенно вскипая.
К её недовольству, в 18-м веке в компании Воробьёва оставаться трезвомыслящей с эмоциями терминатора у разведчицы не получалось. А ведь полупьяный старший по званию даже не представлял всю опасность ситуации.
— А у меня нет!
— И у него не будет, особенно после пыток местного гестапо или в их только строящейся газовой камере. Всё выболтает, как миленький! За раскрытие подобной тайны тебя к стенке могут поставить! — фыркнула она. — Жору надо вытаскивать и срочно сворачивать миссию! Хватаешь свою трофейную подлодку, и валим из этого дикого века пока есть куда бежать!
Воробьёв замялся, но решил не рисковать зубами и не признаваться, что в последнем раунде перетягивания побитой жизнью подлодки 24-го века победил Герман Барбаросса, хитроумный фашист, чьи планы он изначально был послан сорвать. Родные зубы слишком уж было жалко, а мелкие кулаки Ады гарантированно лишили бы его и железных. Что поделать, если идейный противник ни в чём не уступал Евгению, но, в отличие от Жеки, подстраивающегося под любой мир, Герман играючи менял мир вокруг себя, не беспокоясь о последствиях. Стоило ли удивляться, что Парагвай стал фашистской монархией?
— Да вытащу я Жорика. План уже есть и выполняется, — уверенно заявил он, — не переживай, Адик… хм, кстати, а как бы тебя назвали родители, родись ты мальчиком?
Шутку разведчица не оценила и, ткнув пальцем в грудь Воробьёву, командным голосом приказала:
— Вытаскиваешь Жору, раскочегариваешь подлодку и дуем домой в 24-й! Раз я тебе не нужна, то я пока намуштрую мою смену среди местных, чтобы завершили все мои начинания!
Шурикова встала, вновь закрывая лицо воротником и низко надвинутой треуголкой. Пока младшая по званию поправляла маскировку, Жека ловил себя на мысли, что стоит попросить её о помощи, но мастер импровизации не признаётся в перманентном отсутствии планов, а за подобные выкрутасы Ада бы точно повыбивала старшине зубы, собрала их горсточкой и вручила в кулёчке со словами, что всё так изначально и было.
☠ ☠ ☠
1704 год
Этим же утром
— Русского поймали! Сегодня суд и казнь! — разносилось на улицах вокруг здания суда Портрояльска. — Русского казнят!
— В Портрояльск пробрался русский и своими выходками чуть не уничтожил нашу социалистическую и националистическую автономную монархию!
— Принимаются ставки на способ, которым казнят русского!
Взрослые и дети радовались и предвкушали скучные театральные действия парагвайских юристов в напудренных париках, а затем кровавый праздник казни неугодного. Мало кого интересовало, что именно сделал так называемый русский, а многие и вовсе не понимали значение слова «русский», но увидеть казнь хотели все. Принцип «кто не наш — того казнить» прижился в Парагвае ещё раньше прихода неофашистского режима.