Сначала ей казалось, что сознание её просто покинуло, чтобы избавить от неприятного опыта, но сквозь короткие вспышки внешнего мира она ощущала, что стоит на ногах. Глаза ничего не видели, а тело находилось в постоянном напряжении, от которого едва не рвались жилы. До ушей доносились обрывки информации. Знакомый влажный звук входящего в тело клинка. Вой вспарываемого воздуха, противное мясное хлюпанье, мягкий свист рассекаемой кожи, хрип перебитой трахеи. Грохот и звон, сопровождающиеся мягкими ударами тела о тело, костей о кости под барьером из тонкой кожи. Ещё были крики, даже пара глухих выстрелов, много грохота от падения чего-то тяжёлого. Ноздри подрагивали от едкого железистого запаха и смога горящего пороха.
Наконец глазам вернулась картинка. Ада чувствовала себя очнувшейся после недолгого сна. Сердце бешено колотилось, а надпочечники щедро удабривали кровь адреналином. Из-за лёгкой дезориентации она не сразу поняла, где находится и почему вокруг столько красного. Но спустя секунду осознание поставило всё на свои места. Пол-трюма плотным ковром покрывали тела убитых ею матросов. Раненых не обнаружилось. Убивала сразу и наверняка. Целилась в грудь и шею. Несколько «удачников» покинули бренный мир, получив удар чем-то острым в висок. Несколько дымящихся пистолетов явно намекали, что и стрелять она не брезговала. «Розочки» разбитых бутылок покрылись багряной глазурью и показательно валялись рядом с теми, чью жизнь безжалостно отобрали. В лёгкой прострации Ада заметила своё отражение в стекле одной из ещё целых бутылок и растеряно уставилась на свои руки, продолжающие сжимать отобранные у матросов кинжалы.
Чепец она потеряла ещё по пути в трюм, платье, почти полностью разорванное, валялось лоскутами под телами. Всё, что сохранилось на ней — это обрывки смешных местных панталон и две трети сорочки. Предметы гардероба, окрашенные алым, неприятно липли к телу. Руки, ноги, лицо и даже волосы разведчицы покрылись багряным сиропом живых некогда тел.
«Бескровно… ну-ну, и как после этого опровергать дурацкие байки о кровавом бешенстве всех марсиан, обезумевших вслед за людоедами?!»
Пришлось признать, что от крови уже не отмыться. Во всех смыслах слова. Перед Адой стояли только два финала — идти до конца, раз уж пришла, или бесславно закончить на этом моменте слабости весь свой путь. И второе она бы никогда в жизни не выбрала. В руках поблескивало весьма удобное оружие, звуки борьбы не успели привлечь внимание остальных матросов, а выстрелы она как-то умудрилась заглушить.
«Горит сарай, гори и хата… и весь этот корабль!» — решила девушка и внимательно осмотрела трюм.
Обыскивать мёртвые тела не ощущалось чем-то из ряда вон. Им уже не нужно, а ей прорываться к друзьям. Лишнего оружия не бывает. Дальнейший путь вновь начал проноситься мимо сознания. Память фиксировала её прогулки по кораблям, словно набор нулей и единиц. Это всего лишь тела. Сначала живые, а затем мёртвые. Её окровавленный облик даже помог спокойно продвигаться вперёд. Матросы замирали в ужасе, становясь лёгкими жертвами. К некоторым приходилось подкрадываться, а после использовать секундное замешательство. Убивать она старалась быстро и тихо, но о чистоте уже не волновалась.
В трюме с пленными при виде неё поднялась паника. Мужчины визжали, словно кисейные барышни. Трудно было сказать, кто испугался её больше — узники или их конвоиры. Последние едва могли что-то лепетать, забыв про оружие в руках. Среди плеч и локтей арестантов, плотно утрамбованных в клетки, показалась смуглая моська Жеки. Глаза разведчика удивлённо округлились, но соображалка включилась моментально.
— Бегите, глупцы, это демон! — заорал он, как резаный, отыгрывая панику. — Она заберёт ваши души! Судный день настал!
— Да, это демон! — отозвался своим сломавшимся недавно баском Вильям, оказавшийся в одной тесной клетушке с Воробьёвым.
Перепуганным суеверным людям большего и не потребовалось. Конвоиры, обезумев от ужаса, визжали слово «демон» и позорно бежали кто куда. От их воплей и кровавой дорожки, оставленной Адой, паника заразила всех. Даже те, кто не видел Шурикову и её отжиги, орали дуриной:
— Демон!
— Это демон!
— Спасайся, кто может!
— Пожиратель душ!
— Это не просто демон, — перекричал всех Евгений, — это МАРСИАНСКИЙ ДЕМОН! Страшнее на свете просто нет! Бегите, бросайте корабль!
— Очень смешно! — выдохнула Шурикова и с холодным прагматизмом осмотрела клетку.
Узники, прооравшись, застыли в ужасе. Пока она вскрывала замки, Вильям и Жека негромко поясняли, что перед ними никакой не демон, а боевой товарищ в страшной маскировке, чтобы посрамить врага позорным страхом.