— Великий химик-алкоголик, кодовое имя: Антуан де Генерат, — сразу пошёл с самых «интересных» знакомых Жека. — Его область — это Франция девятнадцатого века.
Ада едва сдерживалась, чтобы не захихикать. Было от чего. Коллеги прошлого и будущего подбирались сразу со сдвигом по фазе, вызывая подозрения, что нормальный человек в темпоральную разведку не пойдёт. Или нормальным из неё не вернётся.
— Телепродюсер, пугающий людей своим кодовым именем. Дон Педро Хулио Гонсалез Мария Карлос Эспиноза. Бразилия, 20-й век! — выбрал ещё более интересного кандидата Вурдалак. Его примеры выглядели куда колоритнее, заставляя Евгешу нервничать. — Создатель сериала «Санта-Барбара». Эмпирическим путём доказал, что действие может быть растянуто на время, приблизительно равное бесконечности. Темпоральный исследователь.
— Так нечестно! Требую снять полбалла за Эспинозу! — возмутился Воробьёв. — Исследователи всегда интереснее. Они как наисследуют… у меня тоже есть. Позывной: Накасика Сюкасена. Япония, 15-й век. Изобретательница миниатюрных мутантов, условно названных покемонами. К слову, раны до сих пор свежи. За этими покемонами пришлось прыгать по временам, как детская пружинка по ступенькам!
— А не надо было лезть к ним в клетку, предварительно нажравшись экспериментального самогона! — парировал Барбаросса. — С твоей алкогольной зависимостью неудивительно, что машина времени утонула в роме!
— У меня нет алкогольной зависимости. У меня алкогольная привязанность! — не растерялся Жека.
Между двумя разведчиками вновь начиналась ежедневная драка за первенство. Команда к подобным выкрутасам привыкла и старалась не отсвечивать, чтобы не крутить педальки динамомашины штрафные минуты. Всех вылезших невовремя по поводу и без разведчики единогласно отправляли приносить пользу лодке зарядкой аккумуляторов.
— Цыц, горячие финские парни! Лучше скажите, нафига нам в подмогу голландские пираты? — прервала их Шурикова. — Насколько я знаю, капитан у них такой отбитый, словно ветеран темпоральный разведки с десятью боевыми вылетами.
— Ну кто-то же должен выманить на свою тушку корабль гомо-септепедисов, — пожал плечами Жека, Барбаросса кивнул, соглашаясь с ним. — При виде нас они удрапают, а Кай Китобой со своей заветной мечтой убить морского змея Ёрмунганда и отсутствием страха и здравого смысла — идеальный кандидат. Его всякие ихтио-мужики точно не испугают.
— Смотри в оба, — предупредила Ада, — Жора ничего хорошего о нём не сказал, а говорил достаточно!
Побитый жизнью, волнами, временем и вражескими залпами фрегат «Морской Ёжик» действительно обнаружился в сердце бури, разразившейся на морских просторах. Он выпрыгнул из штормовых волн, словно кит. Как позже шепнул Жека, генератор штормов мутанты потырили из американских лабораторий вместе с экспериментальным кораблём. Гомо-септепедисы называли себя мягкими и мирными, но ходили на военном судне и уничтожали всех встречных-поперечных весьма твёрдыми пушечными залпами. Увы, бриг не слишком адекватного союзничка на фоне продвинутой во всех смыслах махины выглядел не слишком уверенной силой противодействия.
— Зато на его «Оскал» наш человек-осьминог точно отреагирует! И, если повезёт, сначала сожрёт, тогда у нас будет веская причина сразу их перестрелять! — не смутился Воробьёв.
Подлодка не успела даже подняться со дна, когда гомо-септепедисы начали активно доказывать, что мирными они считаются разве что за счёт нахождения в большом человеческом мире. Но не по поведению. Плачущий от счастья Кай Китобой объявил битву с мутантами лучшим моментом в жизни и бесстрашно бросился в бой с противником, превосходящем его во всём.
Будто этого было мало, не оценивший пополнение тёплой человеческой компании противник позвал своих зверюшек, не помещающихся на борту Ёжика. О них уже успели сложить легенды особенно впечатлительные моряки. Гигантский морской угорь, кайдзю-подобный крабик, монструозный головоногий моллюск и средненький морской конёк, в три раза превосходящий обычного сухопутного коня по размеру. Последний, к своей чести, услышав пушечный залп, резво смылся.
— Ничего себе, у нас прогулки с морскими динозаврами! — присвистнул Жора и сбежал от страха накручивать динамомашине мощности. Хоть в чём-то его трусость пригодилась.
Подлодка выставила вперёд маскирующий парус, который нифига не маскировал её нормально, поскольку поставлен был Воробьёвым в состоянии подпития. Вышедшие на имитацию палубы с фальшбортами матросы заметно напряглись, увидев вакханалию, на фоне которой даже девятый вал показался бы лёгкими брызгами уличного фонтана.