— Я пойду, не могу на такое смотреть, — сказал, поспешно выходя из гаража Антонио.
— Это что? — спросил я у кошкодевочки, указывая на шприцы.
— Это антишоковое, седитативное и адреналин, — спокойно ответила ушастая, — Пытки, Эндрю, могут ввести человека в шоковое состояние или вовсе вызвать сердечный приступ. Ты же не хочешь, чтоб твой раб откинул копыта раньше, чем тебе нужно?
— Ух, какая сладкая киса! А чего без ошейника гуляешь? — ухмыляясь одной стороной рта, осведомился у кошкодевочки раб.
Алексис, не обращая никакого внимания на его слова, сноровисто обвешала одноглазого датчиками, с помощью фонарика заглянула в глаз и ровным тоном прокомментировала:
— Серьезное физическое и нервное истощение, множество не залеченных травм, сердечная аритмия, пониженное давление. Долгих пыток он не выдержит, Эндрю, организм сильно ослаблен. Можно его подкормить и подлечить неделю, тогда продержится гораздо дольше!
— Не надо, я не планирую это затягивать, — сухо ответил я кошкодевочке.
— Ну, ты докурил? Начнем? — спросил я раба.
— Да! Давай начнем, еб твою мать! — брызгая слюной, заорал мужик.
Я уважительно хмыкнул, взял в руки коммуникатор, который оставил мне Антонио и открыл в нем приложение под забавным названием «Моя собственность». В главном меню я увидел список из одного-единственного пункта, который назывался «Пёс». Забавно, кличка ему подходит. Тапнув по кличке раба, я обнаружил большое меню, в котором указывалось его текущее местоположение, частота сердцебиения и множество других физиологических параметров. Я открыл пункт меню, которое называлось «Наказание» и увидел шкалу воздействия с ползунком. Все просто — нижнее положение это минимальные болевые ощущения, верхнее — максимальное. Верхняя часть шкалы была окрашена в красный цвет, рядом короткая подпись гласила: «Может привести к необратимому повреждению имущества».
Я вытянул ползунок воздействия на треть шкалы и нажал на кнопку подтверждения. Раб в кресле затрясся и застучал зубами, единственный глаз полез из орбиты, но, ни звука, ни писка мужик не издавал. Кремень, просто кремень. Я переключился в режим сканера и воочию увидел работу рабского импланта — тот раздражал слабыми электрическими импульсами определенные нервные окончания в позвоночном столбе. Я увеличил силу воздействия — импульсы стали сильнее. Все просто и понятно, можно переходить к основному блюду сегодняшнего меню. Я выключил болевое воздействие.
— Че-то как-то слабовато, — осклабился своей кривой ухмылкой раб, ритмично делая глубокие вдохи, — Даже половину шкалы не испробовал. Ссышь что-ли?!
— Не переживай, мы только начали, — ответил я ему.
— Так, все вышли отсюда! Все вон, я сказал! Алексис тебя это тоже касается — подожди за дверями, я тебя позову, когда понадобишься!
Когда народ покинул помещение, я размял пальцы, подошел к прикованному рабу вплотную, склонился над ним и спросил:
— То была разминка, а вот сейчас все будет по-настоящему! Ты готов?!
— Да, сука, всегда готов! — заорал он, дико вращая единственным уцелевшим глазом, — Удиви меня уже, сколько можно впустую болтать языком?!
Я, коротко кивнув, обошел вокруг него, примеряясь, потом ударил направленным электромагнитным импульсом, целясь в имплант и стараясь не задеть оборудование Алексис.
Раб ахнул, его глаз закатился, он вздрогнул всем телом и обмяк на своем стуле. Драные штаны намокли, в воздухе запахло мочой. Прибор на столе недовольно запищал и замигал красными лампочками. Я глянул на имплант — тот был мертв, никакой активности не наблюдалось. Получилось! Осталось понять, что случилось с подопытным.
— Алексис, быстро сюда! — крикнул я.
Кошкодевочка ворвалась в гараж, ни слова не говоря, подбежала к лежащему в кресле рабу и первым делом всадила тому в грудь один из шприцев. Мужик хрипло ахнул, выходя из обморочного состояния, его глаз открылся.
Ушастая глянула в ноутбук и недовольно скривилась:
— Половина датчиков вышла из строя! Эндрю, что ты с ним сделал?!
— Это не твое дело, — грубо ответил я, — В каком он состоянии сможешь без приборов сказать?
Кошкодевочка молча приложила пальцы к шее пытуемого, посчитала пульс, заглянула в покрасневший глаз и прокомментировала:
— Пульс высокий, но это из-за адреналина, в общем и целом норма, если конечно можно назвать нормой его состояние. Можешь продолжать, только я свои приборы уберу, пока ты их не сжег окончательно.
— Ну, пиздец, это было что-то новенькое! — пожаловался раб, — У меня как будто граната под черепом взорвалась! Слушайте, а можно, прежде чем вы продолжите, мне новые штаны принесут? Сидеть в обоссаных… очень унизительно.