— Когнитивные способности тоже не пострадали, — прокомментировала его слова Алексис, сворачивая свои датчики.
— Не будем мы продолжать, — пожал плечами я, — Ты свободен. Сейчас цепи снимут, и вали на все четыре стороны.
Одноглазый от моих слов дернулся сильнее, чем от электромагнитного импульса, потом его зеленый глаз налился такой яростью, что моя рука сама потянулась за пистолетом:
— А вот это уже более изощренные пытки! Зря сказал, что вы дилетанты!
— Никаких больше пыток, — весело сказал я, — Видишь ли, твой рабский имплант оказался бракованным и сломался. Зачем мне раб без импланта?
— Ты гонишь! Пиздишь! Ты меня не проведешь! — в единственном глазу раба пылала такая безумная ярость, что Шорох отозвался одобрительным бормотанием. Ему, этот псих с несгибаемым стержнем внутри явно понравился. Мне, впрочем, тоже.
— Не веришь — сам смотри! — сказал я и показал ему экран коммуникатора, на котором его статус значился как «Вне зоны доступа», — Сломался твой имплант, окончательно и бесповоротно. Видишь, нет никакой телеметрии, да и вообще связи нет. Убедился? Надеюсь, кидаться на кого не будешь? Ну и ладушки.
Я кликнул Эрика, который как всегда околачивался рядом с объектом своих воздыханий и распорядился снять с бывшего теперь раба цепи, после чего выставить за ворота базы.
— А это тебе на новые штаны, — сказал я одноглазому, кидая ему на колени серебряный реал, — Рад был познакомиться, но у меня дела, так что прощай, не поминай лихом и все такое.
Когда я уже взялся за ручку двери гаража, меня догнал вопрос одноглазого:
— Ты уничтожил рабский имплант, не прикоснувшись ко мне даже пальцем. Как думаешь, сколько дадут за такую информацию работорговцы?
— Ах ты сука! — непроизвольно вырвалось у меня.
Я вернулся обратно к одноглазому, извлек из кобуры пистолет и разочарованно сказал:
— Правильно мне батя всегда говорил: не делай людям добра, тогда не получишь в ответ говна. Прежде чем я вышибу твои дурные мозги, меня интересует только один вопрос: ты совсем ебанулся, мне такое в глаза говорить?!
— А вот я вижу два варианта удержать твою способность в секрете, — криво ухмыльнулся мне бывший раб, — Помимо того в котором ты вышибаешь мне мозги из этого своего понтового пистолета, есть ещё один: ты возьмёшь меня в свою банду контрабандистов. Или вы пираты? Никак понять не могу — те парни, что меня привязывали точно моряки, а вот тебя я раскусить так и не смог.
Я задумчиво почесал кончик носа пистолетом, перевел взгляд на развеселившуюся чему-то Алексис. Та только плечиком дернула, сам, мол, решай.
— А зачем ты можешь мне понадобиться, красивый такой? — скептически поинтересовался я.
— Я специалист по безопасности промышленных сетей АСУ ТП, компьютерных сетей, средств видеонаблюдения и контроля, — ответил мне одноглазый, — И специалист очень неплохой, хочу тебя уверить!
— А еще немножко хакер? — поинтересовалась ушастая.
— Хороший безопасник всегда немного хакер, киса, — осклабился в своей безумной ухмылке одноглазый.
— Я тебе не киса! — скрестила руки на груди Алексис.
— Как скажешь, киса, — глумливо ответил ей бывший раб.
— Все это очень интересно, но у нас нет средств АСУ ТП и всяких там промышленных сетей, — прервал их пикировку я, — Мы простые и безыскусные пираты, и хакерством тоже не занимаемся. В основном грабим и убиваем. Иногда пытаем, ну это ты и сам видел.
Бывший раб задрал голову и рассмеялся своим сумасшедшим лающим смехом, меня аж передернуло.
— Это тоже все умею, — отсмеявшись, сказал он, — И убивать и грабить и пытать. Если только не детей. Детей не могу и другим не дам.
— Детей мы и сами никому в обиду не даем, — вздохнул я, — Ну, допустим, ты меня заинтересовал. Скажи только одно — зачем тебе самому это нужно?
Одноглазый глубоко вздохнул и, глядя мне в глаза сказал:
— Меня папа в детстве научил, что долги всегда надо отдавать. И по всему получается, что я тебе очень крупно задолжал.
— Херня, прощаю я тебе этот долг, — махнул я рукой, — Я это сделал вовсе не потому, что хотел тебя облагодетельствовать, так что ничего ты мне не должен.
— А вот это уже не тебе решать, — просто сказал бывший раб, — Я так-то давно уже с жизнью простился, просто хотел сдохнуть достойно, желательно утащив с собой пару уродов. А тут ты, походя, даришь мне жизнь, свободу и надежду. Тут даже не один долг, а целых три получается, прикинь!