– Возможно, это неадекватный ответ, – сказала Рита и сама удивилась тому, что произнесла. – Господи, какие только слова не вылетают изо рта похмельного человека.
– Неадекватный? – Как была в ночной рубашке, Наташа выскочила на лестничную клетку, распахнула дверь. – Он же написал, что я – блядь? Отлично! Ею и буду! Очень хорошо! С этого мудака Артура и начну! Да! С него и начну!
Захлопнула дверь, вернулась к Рите.
Рита пыталась собрать себя, как конструктор. Получалось плохо.
– Слушай, у тебя нет супчика из пакетика? – почти взмолилась она. – Слышь, я узнала, что в Одессе суп называют жидкое, представляешь? Жванецкий по телевизору рассказывал, когда по стране дежурил. Ужасно хочется горяченького жидкого. А?
Наташа с грохотом раскрыла дверь шкафа, достала пакетик, буркнула:
– Ты вообще не хочешь мне ничего советовать! Я тебе сколько раз говорила: напилась – веди себя прилично. А ты?
Опять зазвонил телефон.
– Алло! – гаркнула Наташа. – Утро добрым не бывает… дальше… Нет, я не сдаю квартиру. Это ошибка.
– Слышь, подруга! – Рита попыталась улыбнуться. Попытка не удалась, Ритины губы сложились почему-то в просящую улыбку нищего. – А ты запиши на автоответчик: «Утро добрым не бывает. Нет, я не сдаю квартиру. Это ошибка». Нам, бабам, силы надо беречь. Это я тебе как краевед с похмелья говорю.
– Не хочешь ты со мной про главное говорить, – вздохнула Наташа. – В общем, Ритуль, два варианта в моей жизни: либо тихонечко себе подыхать, либо погибать с музыкой. Такой музыкой, чтобы этим козлам мало не показалось.
Рита попыталась придать своему лицу задумчивое выражение и произнести текст со значением:
– Так мстить мужикам… Они, конечно, заслуживают… Но как-то уж ты… это… – слова давались с трудом, – больно круто.
– А они с нами – не круто?! – взревела Наташа.
– Хорошо, – согласилась Рита: у нее не было сил спорить. – Хорошо. Ты решила с Артура начать? Ладно. Давай тогда положимся на судьбу. Если он тебе позвонит сегодня, именно сегодня, значит, так тому и быть, превращайся в юного мстителя. Ну а если не позвонит…
«А что? – подумала Наташа. – Почему бы не спровоцировать этот самый тонкий мир на общение? Словно бы задать ему вопрос и ждать ответа».
С этого мгновения их похмельная жизнь превратилась в напряженную. Ели суп, смотрели телевизор, вели пустые разговоры. А сами на телефоны поглядывали.
Наташа даже сняла трубку – проверить.
Но телефон замолк. Категорически. Навсегда. И домашний молчал, и бешеная корова не хохотала.
Зато расхохоталась Рита:
– Кто б тебе еще два часа назад сказал, что ты будешь ждать звонка Артура? Знаешь, что я скажу: если ты так ждешь этого звонка – значит…
И тут зазвонил телефон.
Обе подруги молча смотрели на него, потом одновременно бросились к трубке.
– Наталья Александровна, – услышала Наташа голос Цветкова. – Как ваше здоровье?
Что-то говорил Цветков, что-то отвечала Наташа. Разговор был пустой – Наташа так и не поняла, зачем Цветков звонил. Но напряжение дня заставила ее увидеть в звонке некий символ.
– Это же не может быть случайно? – спрашивала Наташа. – Мне Цветков очень редко звонит. Почти никогда. Что это значит, как ты думаешь? А? Только не молчи, Ритуль…
– Может быть, он настаивает, чтобы свои эксперименты с местью ты начала с него? – сказала Рита совершенно серьезно.
Опять посмотрели телевизор. Потрепались. Обсудили Цветкова.
Наташа сказала, что если бы не ее, скажем мягко, состояние здоровья, она бы наверняка завела с Цветковым роман.
Рита возразила со знанием дела:
– Лучше завести собаку, чем роман с начальником.
Потом объявился Кротов с телевидения:
– Натусь, тебе нужно как можно быстрей прийти в «Останкино». Во всяком случае, на этой неделе. Надо все обговорить, история намечается серьезная…
– А что это будет? – спросила Наташа со вздохом. – Куда ты меня втягиваешь?
– Ну, если в двух словах… Ты знаешь, кто такой Саморяд?
– Редкий придурок.
– Не преувеличивай. Не такой уж и редкий. Так вот, то ли он денег дал, то ли с кем из правительства договорился – в общем, нашим поручено в кратчайшие сроки провести телемарафон «Дети – наше светлое настоящее». И вот решено, что вместе со мной его должны вести две дамы, представительницы разных газет: одной серьезной, а другой…
– Несерьезной, – подсказала Наташа.
– Ага. Мы должны привлечь как можно больше зрителей, понимаешь? И тех, кто читает издания типа «Известия», и тех, кто читает «Желтый тупик».