ИРИНА. Ну, конечно — танцуй. Во втором отделении, когда все пьяные, можно танцевать — никто уже не врубается. (Смеётся). И я с тобой пойду, а чё?
ЭЛЬВИРА. Да, да, я буду сама танцевать. Сама!
ИРИНА. Да кто тебе не даёт — танцуй. Я говорю, он опять, Витторио наш, опять сядет и всё сожрёт.
ЭЛЬВИРА. Пусть жрёт! Поперёк горла ему встанет вот хавало это, когда я её уволю!
ИРИНА. Всем должно быть поровну, мы одна бригада.
ЭЛЬВИРА. Бригада! Агитбригада! Шоу! Перформанс! Коллектив! Филармония, ага! Из Керчи в Вологду, из Вологды в Керчь! Рычит! Рассказала! И ведь не заходит даже к нам, там сидит, смотрит, как она пляшет, индийскую чечётку отбивает! А она для него старается. Для кого же ещё! Ну, смотри, смотри. В последний раз! Рычать будешь сейчас!
В зале аплодисменты. Прибежала Раиса, дышит тяжело. Накинула на платье халат.
РАИСА. Я в зал, там нам столик накрыли, бутик съем, пока антракт.
ЭЛЬВИРА. Нельзя актрисе появляться в зале, это не этично! Ведь я же рассказывала вам о Станиславском!
РАИСА. Ой, да ладно, не этично. А водку жрать на концерте этично?
Убежала.
ИРИНА (встала). Я тоже пойду. Съем чего-нибудь, с утра не ела. Пошли?
ЭЛЬВИРА. Не пойдёшь! Я сказала — не этично!
ИРИНА. Всю жизнь жрали — было этично, а сейчас — нет?
ЭЛЬВИРА. Сядь!
Ирина села. Молчат. Эльвира курит и смотрит в окно.
В зале шум, кто-то что-то орёт в микрофон, какие-то пьяные выкрики, звон бокалов. Ирина глянула на Эльвиру, хихикнула и тихонько, незаметно включила микрофон, который лежит на стуле. Смеётся.
ИРИНА (громко). Гони его, Эльвира. Он ведь с каждой юбкой так и будет. Думаешь, с Райкой долго задержится? Нет. Гони его. (Пауза). Значит, это правда, что наш Витторио рычит в постели. Ну надо же, а какой-то обыкновенный с виду. Но со мной не рычал.
ЭЛЬВИРА. А?
ИРИНА. Ну, я тебе не хотела рассказывать, чтоб не расстраивать… Короче, так получилось, что… Прости. Недавно.
ЭЛЬВИРА. А?!
ИРИНА. Рая тоже не знает. Но он, вообще-то, последние дни у меня живёт.
ЭЛЬВИРА. А?!
ИРИНА. Ладно, я пойду к нему. Ну, за столик пойду. Съем чего-нибудь. Пошли тоже?
Эльвира зарыдала. Вдруг сбросила с себя платье, вырвала из большой сумки, что на полу стояла, костюм какой-то цветастый, принялась переодеваться в него.
Тихо, успокойся, ты чего? Я ж думала, ты знаешь…
ЭЛЬВИРА. Всё! Я пойду! Я надену красное платье и станцую номер «Кармен жива»! И в финале воткну ему нож в горло!
Схватила нож, бегает по кухне. С размаху, с рычанием воткнула нож в разделочную доску.
ИРИНА. О-о-о, да ты тоже рычать умеешь, Элечка…
ЭЛЬВИРА. Молчать! Я убью вас всех, гады! Всю фирму перережу!
ИРИНА. Стой! Не дури!
Эльвира пыхтит, одевается.
ЭЛЬВИРА. Я весь город сотенными для него обклеила! Шузы ему купила! Новые, модные, молодёжные! Почему он с вами, а не со мной?! У вас что у всех, поперёк и бриллиантовая? Вот фирма, так фирма — всем праздник устроила! А ну, посунься! Пусти, марш с моёго места, как с сырого теста! Я буду гримироваться! Кармен жива! Кармен жива! Кармен жива!
Столкнула Ирину со стула, села, смотрит в зеркало, быстро мажется гримом.
Я станцую и скажу ему: «Пошёл вон, нахлебник»! Витторио, Витенька! Станцую! Мне надо точку поставить в наших отношениях и поставить её надо красиво, театрально, посредством искусства, а не пошло, как бабы базарные! Пусть идёт на все четыре стороны потом, когда я пролью на него своё творчество, собака два! (Рыдает). Грубиян, скотина, выскочка!
Прибежала Раиса.
РАИСА (Ирине). Как с тобой? Это правда?
ИРИНА (смеётся). Ой, ты не выключила микрофон, Элечка… Слышишь, зал затих и слушает…
РАИСА. Это ты, ты специально его включила! Ты нас поссорить хочешь! У нас только-только любовь завязалась!
ИРИНА. Ну и? Как завязалась, так и развяжется… Я тебя вообще не боюсь. Глазами не сверкай.
ЭЛЬВИРА. Они вместе глушат! У них общие интересы! Мы с тобой — побоку! Поняла? Им кроме бутылки ничего не надо!
ИРИНА. Помолчи! Помолчите обе!
ЭЛЬВИРА (вырвала у Ирины микрофон, кричит в него). Замечательно! Внимание, сейчас вашему вниманию будет предложено что-то предельно прекрасное! Встречайте! Виктор Закамалдин, Витторио мой, вам посвящаю я этот танец!
На кухню прибежал Виктор. Это некрасивый, прыщавый молодой человек с длинными кудрявыми волосами, в очках. Он в кожаной жилетке, в рубашке попугаистого цвета, очень модно одет. Виктор молчит, смотрит вокруг, поправляет очки.
ВИКТОР. Дура.
ЭЛЬВИРА. А-а, вот и сам сыр-бор! Пришёл!
ВИКТОР. Слушайте, как мне надоело, все эти ваши концерты, разборки. Весь зал сидит, слушает. Ну, не стыдно?