Milady WR
Кармоправ
История первая. Шестицветик
Мирный провинциальный городок, добропорядочный купец, таинственный аристократ, необычный цветок, роняющий бутоны раньше срока, пропавшие обручальные браслеты и зачарованные специи. Что получится из этого набора нитей для гобелена судеб? И кто главный ткач? Совпадение, человеческий умысел или воля богов?
Часы на очелье аристократа отслеживают не время, а ключевые развилки вероятностей. Дожди в обычно солнечной Сантерре усиливаются. А небольшая неприятность, случившаяся с торговцем специями, грозит перерасти в проблему, угрожающую безопасности всего королевства.
"Шестицветик" — первая из историй Аруны, эксцентричного изобретателя и хранителя временных линий.
Добро пожаловать в королевство Аридит, где магия соседствует с технологиями, проклятия и благословения имеют реальную силу, а люди продолжают оставаться людьми, со всеми их желаниями и страхами, достоинствами и недостатками.
1.1. Седьмой дом на Сумеречной улице
Природа сходила с ума. Третью неделю в городе шли проливные дожди, превращая улицы в водную гладь. Струящиеся по каменным мостовым потоки заставляли благородных дам выше приличия приподнимать длинные юбки, открывая щиколотки в ботиночках из мягкой кожи. Водоотталкивающие чары, которые за пару медных руу́ров в охотку накладывали подмастерья магомехаников, уверенно держались на обуви, но с ткани почему-то облетали спустя пару часов. Впрочем, дамы были даже рады лишнему поводу показать стойные ножки, уберегая от луж подолы юбок. Или не хотели переплачивать мастерам за дорогостоящие, но куда более стойкие заклинания.
Вечерело. Санте́рра погружалась в полумрак, готовясь дремать под влажным покрывалом серых туч. Яркий шумный Эсте́риус мог себе позволить не спать до утра, зазывно подмигивая огнями лантерн и подсвеченными вывесками питейных заведений. Но его скромный старинный город-спутник не одобрял, когда жители шастают без дела по ночам. Казалось бы, всего пара часов езды по монорейлу от тихой Сантерры до королевской столицы, а разница — день и ночь. Нет, никто не запрещал бродить по ночам. Это даже было почти безопасно, просто… не принято у добропорядочных горожан Сантерры.
Фонари лантерн мерцали призрачно-белым светом, редкие прохожие купеческого квартала торопились побыстрее нырнуть от дождя в уют трёхэтажных домиков с покатыми крышами, похожих друг на друга, как гильдейцы на свой торговый устав.
— Отвали! Я сказала, отвали, без тебя тошно! Какого мудра ты на мою голову уродился, нищедряг придурочный?!
На третьем этаже распахнулось окно, и на подтопленную мостовую с влажным и сочным хрустом приземлился цветочный горшок, разлетевшись фонтаном глиняных черепков и тёмно-коричневых земляных комьев. Сломанный стебель понуро торчал посреди кучки грунта; пёстрые листики в фиолетовых прожилках обиженно вздрагивали под струями дождя, пригибаясь всё ниже и ниже к мостовой.
— И "шестицветик" свой забирай, недоумок! Всё равно не цветёт, толку с него как с тебя прибытка, — припечатали из мансарды, с треском захлопывая покосившиеся оконные рамы.
Скрипнула дверь, и с крыльца колобком скатился пухлый мужичок в зелёном кафтане нараспашку. Начищенные до блеска сапоги трепетно прижаты к груди, редкие пряди, изначально зачёсанные, чтобы скрыть намечавшуюся лысину, размыло дождём. Обнажившаяся макушка насмешливо отсверкивала белизной в свете лантерн.
Он кинулся к разбитому вдребезги горшку, на ходу натягивая правый сапог. Левый же поставил на мостовую и принялся набивать в голенище вывалившийся из горшка грунт, приговаривая:
— Сейчас, миленький, потерпи, всё будет хорошо, ты только потерпи немного, она не со зла, она просто ничего не понимает… ничего.
Цветок, услышав знакомый голос, словно воспрял духом. Листики шевельнулись, приподнимаясь, а стебель качнулся навстречу торопливым заботливым рукам, утрамбовывавшим землю в новёхонький сапог.
— О! Б-бухтия́р! А ш-што эт ты тут делашь? — послышался откуда-то сверху задорный голос. Его обладатель был слегка навеселе, что не мешало ему стоять прямо, держась за ручку огромного, рассчитанного на двоих, зонта. То и дело переступая с ноги на ногу, верзила чудом ухитрялся сохранять равновесие. Казалось, стоит мужчине отпустить рукоятку, как он тут же упадёт, лишившись опоры, а зонт так и останется парить в воздухе как дирижабль, подрагивая от тугих дождевых струй.
Растрёпанный мужичок отвлёкся от своего занятия лишь на миг, убедиться, что его сокровищу никто не угрожает. И молча продолжил осторожно собирать в один ком разметавшиеся по мостовой корешки, готовясь переместить питомца в новый "горшок".