Леон показал ей странную белую маску с прорезями для глаз, которую принёс с собой, словно не сомневаясь в согласии девушки. Маска не имела отверстия для рта и крепления для лент, её нужно было держать зубами за золотой штырёк, который торчал с внутренней стороны на месте рта. Усадил на кровать, помог надеть маску, дал в руки украденные монеты, по две в каждую ладонь. И сказал закрыть глаза и представить себя на месте Иннуар. Дескать, так будет проще заполучить нужные умения и способности. В последний момент Тори едва не пошла на попятную, почувствовав жар в висках и какое-то странное головокружение, но Леон убедил её продолжить, уверяя, что это совсем не страшно и не больно.
Ритуал закончился, Тори с облегчением избавилась от маски. Новых знаний в голове не прибавилось, но и страшного ничего не произошло. Вот только возлюбленный был весьма разочарован. Бормоча, что где-то в расчётах закралась ошибка, он забрал монеты, маску, пообещал прийти на следующий день после того, как свяжется с заказчиком. И пропал. Зато утром Тори осознав, что проснулась в постели Иннуар в её теле, пришла в ужас. Она с трудом притворилась, что не понимает, как всё это произошло, собираясь при первой же возможности отправиться к Леону и потребовать объяснений. Хотя не знала пока, как всё это провернуть. После того, как хозяйка воспользовалась уже знакомой девушке монетой, сознание вернулось обратно. Но их с Иннуар посадили под арест, а сил терпеть уже не было. И тогда Тори, чтобы сбежать, провернула фокус с зеркалом. Травить свою бывшую подругу она не собиралась, просто хотела усыпить, а снотворное ей, как и механическую змейку, подарила когда-то давно одна из клиенток, имеющая весьма странные привычки. Змейка, как живая, слушалась самых простых команд и была для Тори кем-то вроде домашнего питомца, раз уж живых зверушек в заведении держать не одобрялось.
Воспользовавшись тем, что слуга ненадолго отлучился в уборную, девушка подсунула змейку за зеркало и приказала той развернуться, двигая раму так, чтобы вернувшийся на своё место наблюдатель увидел в зеркале на второй половине кровати спящую Иннуар. А сама выскользнула через окно во внутренний дворик, едва разминувшись с вернувшимся охранником. Когда откроется дверь, змейка должна была снова свернуться в клубок, чтобы зеркало заняло прежнее положение: девушка собиралась вернуться незамеченной обратно, зная, где хозяйка хранит ключи от пристройки.
Вот только всё пошло не так, как задумано. Леон и впрямь оказался в библиотеке, но возлюбленной не сильно обрадовался. Усталый и взвинченный, он что-то лихорадочно писал на листах бумаги и хотел побыстрее выпроводить девушку. Но, услышав о том, что произошло утром, выкрикнул что-то непонятное, схватил Тори в охапку и принялся радостно кружить. Это было… было… что же именно он кричал?
— Отсроченный обмен, — шёпот Аруны, который бесшумно, как призрак, возник за спиной у девушки, прозвучал тише дуновения ветра.
Тори неуверенно оглянулась, помотала головой, словно сомневаясь в собственном рассудке, и продолжила:
— Так вот, он сказал, что сработал какой-то отсроченный обмен. Монет не хватило, и перенос прошёл с задержкой на шестнадцать часов, ровно половина суток. А затем принялся спрашивать, буду ли я его по прежнему любить, если он изменится, очень-очень сильно изменится. И вот тогда мне стало страшно по-настоящему. До этого там, с маской, была всего лишь игра. Но когда я проснулась в облике Иннуар…
Девушка замолчала, закрыв лицо руками. Видя, что продолжать она сама не собирается, Кэйто мягко её подтолкнул:
— Так что ты в итоге ему ответила?
Тори вскинула голову, сверкнув глазами.
— Я влюбилась не в безумца-артефактора, ставящего на мне эксперименты! Мне дорог был милый и добрый юноша, который ценил меня за то, какая я есть. Конечно же, я отказала! Сказала, что признаюсь во всём госпоже и потребовала немедленно вернуть монеты, пока не стало слишком поздно. А он ударил меня! Ударил, как надоедливую псину, которая тявкает под окном! И оставил здесь подыхать! Ненавижу!