Да, с такой охраной можно считать себя под надёжной защитой. Ируа́нские боевые коты из самого Индорра́та в королевстве встречались нечасто. И уж тем более не разгуливали свободно по улицам. По крайней мере, в таком небольшом городке, как Сантерра. Может, зверюга носит маскирующий амулет?
Бухтияр моргнул, и силуэт мохнатого котищи расплылся. Вместо него на столбе калитки сидел невзрачный городской полосатик, деловито умываясь. На узкой ленте ошейника поблёскивала зачарованная адресная бирка с номером 7С и силуэтом четырёхконечной звезды.
И тут купец вспомнил, что так и не спросил Аруну о том неизвестном, кто чуть не утопил его браслет. Иначе как чудом и не назовёшь — повезло же ухватить именно за ту руку, на которой была надета пропажа, да ещё и ухитриться сорвать, не уронив в тёмные воды порта!
Впрочем, ответа на вопрос, скорее всего, не последовало бы. Секреты в этом доме, похоже, хранить умели.
Рутровы ируанские коты! Бухтияр теперь совершенно точно знал, что в качестве домашней зверушки такого заводить не стоит. Слишком ярко отпечатался в памяти хруст перекусываемого запястья грабителя. И это при довольно скромных по сравнению с человеком размерах животного, что при маскировке, что без.
Эмили как в воду глядела со своими предупреждениями. Купеческий квартал не славился ночными происшествиями, поэтому за пару переулков до родного дома торговец окончательно расслабился и перестал поминутно ожидать неприятностей. Мыслями он уже был на встрече с Юияль. Между ними столько всего предстоит прояснить! Бывший ухажёр — лишь малая часть, и далеко не самая важная.
Обдумывая, с чего начать разговор, Бухтияр не заметил, как наступил на петлю из тонкой верёвки, сливающуюся по цвету с плитками мостовой. Верёвка дёрнулась, затягивая петлю, но купец успел подпрыгнуть, чудом удержав равновесие и едва не выронив ценную шкатулку.
— Лять! Ч-ч-что з-зза… — фразу закончить помешало утробное урчание, раздавшееся из-за спины. Распушившийся поперёк себя шире котяра, выгнув спину, боком подбирался к фигуре в тёмно-сером, выступившей из ближайшей подворотни. Его сообщник замер с противоположной стороны мостовой, всё ещё держась за конец верёвки, чудом не уронившей уважаемого барра на отполированные дождём камни.
Замерев на месте, торговец попытался оценить ситуацию. Звать на помощь стражу он не решился: вряд ли бы доблестные защитники порядка прибыли мгновенно — слишком далеко от излюбленного маршрута патруля, да и сам район считался добропорядочным. За всё время лишь один случай нападения, да и тот происходит прямо сейчас, именно с ним, Бухтияром.
Тем временем котище, принявший свой естественный облик, успел обратить в бегство первого грабителя, за доли секунды исполосованного острыми когтями, и метнулся ко второму, который неосмотрительно попробовал выхватить у купца браслеты.
Кровь из прокушенной артерии, фонтаном брызнувшая на выроненную шкатулку, адский крик, наверняка перебудивший всех добропорядочных горожан по соседству. И исходящая от пушистого комка меха подавляющая аура ужаса, которой не каждый королевский волкодав мог похвастаться. Единственный глаз кота в полумраке светился призрачным изумрудом, а клыки и когти уже показали себя в деле.
Не медля, купец подхватил с мостовой шкатулку и кинулся бежать к родному крыльцу, на ходу обтирая с неё рукавом капли крови и припоминая их с Юияль условный стук в дверь. Только бы она услышала! Хотя вопль раненого, разнёсшийся по всей округе, мог и мёртвого разбудить.
Дверь распахнулась почти мгновенно. Встревоженная женщина одним взглядом оценила ситуацию и тут же отступила на пару шагов, пропуская мужа внутрь дома. Убедившись, что он цел и невредим, хотя и слегка потрёпан, Юияль чуть успокоилась, но не до конца. Накопившееся недовольство так просто не стереть, даже если вернуться как герой, отстоявший семейную ценность в неравном бою с ночными грабителями.
Но вслед за купцом в дом проскользнул взъерошенный Темурф в обличии серого полосатика, и женщина внезапно просияла:
— Ой, котик, ты, наверное, голодный! Пойдём, на кухне должно было что-нибудь остаться от вчерашнего мясного карне, я сама тебя угощу.
Бухтияр бы не рискнул назвать Темурфа котиком даже под маской безобидного уличного кота, и, тем более, не потянулся бы погладить. Но жена выглядела так… светло. А ведь он уже успел забыть, когда в последний раз видел её улыбку. И эта улыбка снова погасла, когда женщина перевела взгляд с кота на мужа.