- Лен, ты помнишь, что мне сказала, когда я уходил? - спросил я после паузы. - Про выбор там...
- Ты сейчас серьезно?
- Да. Я не вернусь, Лен, - сказал я.
- Давай увидимся и поговорим?
- Нет.
Пару секунд она молчала. Я тоже. В такой тишине я слышал из коридора, как тикают часы в комнате Жени, как на что-то порыкивает, проснувшийся Степа.
- Почему?
- Потому что мы решим сойтись. Мы замкнем порочный круг. Надо перетерпеть.
- И что тогда?
- Станет легче. Привыкнем друг без друга, как привыкли быть рядом.
- Хочешь сказать, что мы расстаемся?
- Мне показалось, что это случилось еще вчера.
- А на самом деле, ты уже давно об этом думал, да? Этот мопс - это какой-то совершенно идиотский план, чтобы я на тебя психанула, ты выставил бы меня долбанной истеричкой, с которой и расстаться не жал, так?
- Лен, если это так и выглядит, то я так не планировал.
- А как ты планировал это сделать?
- Да я вообще ничего не планировал!
- Хочешь сказать, все само собой так случилось, да? Гребанное совпадение что ли?
- Получается, так.
Лена молчала. Часы-кошки щелкали секундной стрелкой. Степа тихонько похрюкивал о чем-то своем за кроватью Жени.
- Хочешь сказать, это все?
- Все, Лен. Хватит нам друг друга мучить.
- Так ты со мной мучился?
- У меня такое чувство, что я тебя заставлял страдать. Ты пыталась меня подогнать под себя, и я пытался подстроиться, но не вышло, Лен. Хватит уже.
- Что теперь? Время сказать: «Давай останемся друзьями»?
- Ты сама знаешь, что никакими друзьями мы не будем.
- Что с квартирой теперь делать...
- Ну, вещи я забрал. Этот месяц оплачен. Живи там, если одна не потянешь - найди соседку... или соседа.
- А ты где сейчас?
- Это не важно, Лен. Мне кажется, теперь тебе уже не обязательно знать, где я.
- Скажи одно... ты спал с ней до того, как мы... до вчерашнего дня?
- Я ни с кем не спал, кроме тебя все эти три года. Разве что с тараканами, но и то, их набеги на мою кровать больше походили на изнасилование, чем на любовь.
- Тупые у тебя шутки.
- Знаю.
- Ладно, - вздохнула Лена. - Удачи тебе, с кем бы то ни было. Как-то все сумбурно получилось, конечно.
Закончилось также, как и началось, подумал я.
- Тогда, пока?
- Пока.
Я медленно убрал телефон от уха. Пару секунд я держал его перед собой, видел, что Лена не клала трубку, но она ничего не говорила. Белый фон, позади черного имени нежно пульсировал. Чуть ниже имени, горела красная телефонная трубка.
Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, подумал я и накрыл кнопку большим пальцем. На черном экране опять появился силуэт с торчащими волосами, больше похожими на рога или костяную корону. До прихода Кати оставалось совсем немного, я пошел в душ, чтобы смыть дневной зной, осевший в голове и на коже.
Почему-то в душе всегда легче переносить наплыв мыслей. Голова проясняется, тело отдыхает под струями чуть прохладной воды. Первые две минуты я просто стоял, подставив лицо под дождь из острых водяных стрел. В квартире надо платить за все, в отличие от общаги, и я прекратил медитацию. Жесткая мочалка разогнала кровь по коже, сосуды расширились, словно открылись впервые. Сама ванна от остального пространства комнаты отгораживалась розовой шторой. Точнее, не просто розовой: штора переливалась десятками его оттенков, она состояла из вертикальных извитых полос, похожих на водоросли, поверх которых зависли крохотные пузырьки. Теплый свет лампы, расположенной над входом в ванную, просвечивал через штору, и мне казалось, что я нахожусь за органической мембраной, живой тканью самого существа квартиры. Вода, теплые розовые оттенки, неуклюжий, мокрый я, выбирающийся на скользкий пол, - коврик я случайно запнул под ванну, когда забирался, - из глубины квартиры до меня долетела тонкая струйка сквозняка, которую можно уловить только мокрым телом, напоминающая, что за пределами ванной комнаты есть целый мир. Не самый комфортный, о чем говорит холодок щекочущий ноги.
В дверь позвонили. Я посмотрел на часы - четыре тридцать. Рано и для доставки и для Кати. Я обернулся полотенцем и подошел к двери, чуть не навернувшись пару раз - очень скользкий пол. Рыбий глаз дверного глазка исказил человека, кепка на его голове превратилась в клюв утконоса, красная термоизоляционная сумка выглядела крохотной, как барсетка.
- Кто там? - спросил я, хотя уже понял, что курьер приехал раньше. Видимо, не хотел торчать в пробках, которые в это время уже набирали силу, собирались в пестрые цепи, словно змейка из одноименной игры, кочующей с одного устройства на другое, из года в год. Ровно как и змейка, пробки уравнивали каждую малую часть перед огромным целым. Можно попытаться обмануть материнскую колонну, выехать на встречку, но есть риск в нее не вернутся. Потерять место в прежней колонне, и не найти место в новой. Застрять между мирами, ждать пока появится окно. А время потеряно.