- Ну, я и говорю тебе, Влаша, давление вообще скачет, как кони дикие, то сто двадцать на шестьдесят, а потом БАЦ! и уже сто восемьдесят на сто. Ну, куда такое годиться? Я уже и капотен пью и каптоприл - ничего не работает. А терапевт у нас ссыкуха какая-то, извини, что так грубо. Она совсем не слушает, что я ей говорю. Перепишет старые назначения, ну, чуть подбавит дозу, и все. Иди бабка, помирай. Еще на бедре какая-то шайба выскочила. Твердая, круглая и красная. Она то меньше краснеет, то больше, то вообще не красная, а то и не твердая и не круглая. Бывает ее нет вообще. Пальцы тоже не гнутся, утром болят, пока не разработать. Я их горчицей потираю, как соседка посоветовала. Она, кстати, вообще не верит врачам. У нее вот диагноз ставили какой-то очень плохой. Понаписали там исследований кучу, она ничего делать не стала: нечего, говорит, деньги зря тратить. Купила билет до деревни одной в Алтайском крае - там живет старец. Она к нему приехала, он ее травами пообхаживал, солью лесной покормил - она после его обрядов спала три дня и потом, что ты думаешь, все прошло. К врачам пришла - диагноза никакого нет. Они глаза вытаращили, смотрят, а у нее ничего. Что ты на это скажешь, врач?
Я не успел открыть рта, как она продолжила.
- Вы в чудеса-то не верите. Да и веры в вас сейчас никакой нет. Я к тому, что вы ни во что не верите. Чуть что и сразу в своих интернетах ищете, нет бы у Боженьки спросить, узнать у него, как и что делать. Он, конечно, не ответит, но еще бы Бог нам отвечал! Куда бы это тогда нас привело? У внука моего в комнате ни одной иконки, зато три экрана! Компьютер, - с явным «е» произнесла она, - телевизор и еще телефон. И все три работают сразу. Ну куда это? Ну что это? Глаза посадит, а потом лазером там ему жечь все будут. Одним лазером он зрение посадит, а другим будут лечить. Я смотрела по телевизору, что эти устройства в Амрике пересобирают, чтобы там какие-то волны посылать. Уже доказано давно это.
Я решил, что к четырем уровням доказательности давно пора добавить новый: уровень E - бабушка по телевизору слышала. Сюда же я бы отнес соседка к старцу ездила и уже давно доказано. Насколько уровень был бы широк, настолько он был бы и ненадежен.
- Давай, ставь сумку, - резко прервала рассказ бабушка. - Дальше сама потащу.
Позади нас на заборе я прочитал «Новая 13/а».
- Скажите, а там живет кто-нибудь? - спросил я, глядя на крепкий деревянный дом, который не выглядел заброшенным, скорее недавно покинутым. Через щели в заборе я видел заросший огород, но дом, похоже, был обитаем. Хотя бы периодически. Сквозь окна виднелись темные комнаты, пыли на стеклах не было совершенно. На крыльце - полный порядок: стояла скамейка, а под ней пара тапочек, на двери замок, на гвоздике прибитом к стене висел черный зонтик и какой-то платок.
- Ну то живут, то не живут, - подтвердила бабушка мое предположение. - Приезжает мужик какой-то. То один, то с бабой. Бабы, вроде разные, а может мне это все кажется. Память-то не та уже. А эт не ты приезжаешь-то?
- Не я. Но мужик один и тот же?
- Мужик один и тот же. Морда бандитская, такого не забудешь. В кошмарах будет сниться. Там раньше Нина жила с Юрой. Дружили мы страшно. У меня даже ключ их домика, а у них от моего. На всякий случай оставили. А теперь там бандиты... Да погоди, ты ли не Се... да нет, тот постарше был. Ладно, жарко тут с тобой, Влаша. Пошла я.
Бабушка махнула рукой, открыла калитку, забросила сумку на спину и потопала к своему дому.
Я подошел к калитке дома напротив. На дверце висел замок. Пошел вокруг забора. На траве виднелся след машины. Как раз за домом, в стороне от других домов машину и оставляли. С другой стороны дома была еще одна калитка, но чисто символическая, ее можно было открыть с другой стороны, запиралась она на обычный шпингалет. У нее тоже были кольца для навесного замка, но самого замка не было. Недалеко от калитки в траве лежала лопата. Больше в траве нельзя было ничего различить. Огородом явно никто не занимался. От прежних грядок остались только кое-где заметные тропинки между ними. От задней калитки к дому вела небольшая тропка с примятой травой. Все-таки кто-то приезжает сюда. Если это новый хозяин, то зачем бы он заходил через заднюю калитку? Вероятнее всего - это муж внучки, который водит сюда других женщин. Я прикинул, что эту тропинку не видно из соседних домов, и можно спокойно пройти от машины до заднего крыльца, которое представляло из себя лишь ступеньки ведущие к двери. Я открыл калитку и дошел до крыльца. Под окнами у дома, в траве, лежали окурки. На дверном косяке, на высоте моей груди, натыканы черные точки, видимо, тут сигареты и тушили. Дверная ручка держалась слабо, дверь в ходила в петлях - установили ее не так давно, наспех, она явно была меньше, чем должна быть. Я потянул чуть посильнее - косяк захрустел. При сильном желании ее можно было легко выбить, но я не хотел сразу прибегать к такому способу. Все-таки это проникновение в чужой дом, да еще и воровство. Хотя, можно ли назвать воровством, когда ты берешь вещь, принадлежащую ныне умершей, о которой не знает хозяин дома? Интересно, если меня на этом поймают, будет ли достаточным оправданием тот факт, что я пытался помочь умершей обеспечить ее внучку? Думаю, нет. Телефон даже не сохранил сообщения от Нины Васильевны. Думаю, расскажи я полиции о такой мотивации, меня доставят в психиатрическую больницу и поселят рядом с бывшими преподавателями.