- Брось обратно, - сказала бабушка, махнув на футболку. - Она теперь никому не нужна.
Футболка улетела и бесшумно легла куда-то между навесной полкой, которая стала напольной, и старым приёмником.
Из стены напротив торчали шляпки гвоздей. На одном висел пыльник, на другом какая-то рыбацкая панамка, на третьем платок, в котором приехала бабушка. Чуть ниже торчал еще ряд шляпок, на каждой из трех висели связки ключей. Я поставил швабру к стене с гвоздями-крючками.
- А какой ключ от дома Нины Васильевны? - спросил я открыто. Эта тактика не была самой надежной, но была самой честной. Врать бабушке, все-таки, не хотелось.
- Ты уже собрался куда-то? Давай, посиди еще. Только пришел ведь.
- Это можно, - сказал я и сел в кресло. Стакан с вином я оставил на полу, а когда подобрал, мне показалось, что вина стало чуть меньше. Но бабушка не могла бесшумно подкрасться к стакану, чтобы выпить. И кресло опять показалось горячим. Может это какая-то особенная ткань, подумал я.
- Неудобно? - спросила она и тихонько отпила.
- Нет, все в порядке.
- Да, в порядке, - подтвердила она и опять коснулась губами стакана. Ее бледные губы быстро окрасились в фиолетовый, отчего лицо показалось еще белее, словно седые волосы обрамляли белый лист, на котором тонким контуром наметили глаза, нос и чуть фиолетовые от вина губы.
Она поставила стакан и тихо заговорила. Говорила она быстро, смотрела опять в какую-то точку пространства перед собой. Как я ни вслушиваться, ничего не понимал. Только обрывки.
- А как же... ну и так бывает... в цехе столько человек... он не любил отца... ничего, и это бывает... колит, а потом стреляет... каждый говорил, что он - хороший человек... утром я поехала на вокзал...
Это продолжалось около десяти минут. Не могу сказать, что мне было комфортно слушать все это, но она выглядела совсем безобидно. Пустой стакан она положила возле себя и снова стала гладить колено, придерживая рукой с другой стороны. В какой-то миг она замолчала, пальцы еще продолжали разминать внутреннюю часть колена, собирая кожу в складки и разглаживая.
- Да, так оно и бывает, - сказала они и улыбнулась, не размыкая губ.
- Так и бывает, - повторил я.
- Ну, тебе пора, да?
- Пора, - сказал я.
- Да ты ключ Нины Васильевны просил, да? Вон, с красным брелоком. Но ты как-нибудь придешь еще?
- Не знаю, - честно сказал я.
- Да, хождение в гости теперь дело трудное. Это понятно. А вино оставишь?
- Оставлю.
Я поставил свой стакан на стол, закрыл бутылку пробкой и нашел ключ с красным брелоком.
- Спокойной ночи, - сказал я и вышел. Выходя я ощутил холодный поток ветра, но как только закрыл за собой дверь, он пропал. Спускаясь по ступеньками я услышал скрип. Так скрипнуло кресло, когда я в него сел. Я не стал подниматься обратно, но посмотрел издалека в окно. Она также сидела на кровати и потирала колено. На кресле никого не было, но почему-то бутылка вина оказалась открытой. Наверное от перепада температур вылетела пробка. И моего стакана на столе не было. А может я его туда и не ставил. Посиделки со Стастом еще не выветрились: настойка сковывала мысли.
Красный брелок напоминал большую каплю крови. В темноте я не мог различить рисунка на нем, но пальцами я ощущал рубцы старой краски. Судя по тому насколько он был легким, его сделали из дерева. Ключ же был старым, немного заржавевшим у основания. Я подумал, что двери или замок могли поменять, но уповал на обратное. Обошел дом, открыл заднюю калитку, решил начать с задней двери. В темноте я не сразу попал в скважину, даже успел выругаться, думая, что ключ не подходит, но это я попал в щель между дверью и косяком. Тогда я пальцами нашел замок и, как в бильярде, использовал свой же палец как направляющую. Ключ вошел. Провернулся. Дверь открылась.
- Второй этаж, книжный шкаф, - проговаривал я, - лавровый венок.
Повторяя эту мантру, я взбежал на второй этаж: лестница оказалась сразу же перед входом. Я не пытался зажечь свет, слишком волновался. Да и в темноте легко угадывались контуры мебели. Первая же комната оказалась спальней. Никакого шкафа, только две кровати, которые при желании могли составить двухместную, но, видимо, такого желания у хозяев не было. В комнате была еще одна дверь. Я открыл ее и попал в некое подобие кабинета. Узкая комната, оканчивающаяся окном, перед окном стол, у стены...
- Шкаф! - я поднял руки и стал ощупывать. Оказалось, что вся верхушка была усыпана этими венками. Что за дурацкий стиль, подумал я. Судорожно тянул за каждый венок по очереди, вращал, дергал, пока не поддался один. - Центральный, ну какой же еще!