Стас вытащил сумку, спросил пойду ли я с ним, но я сказал, что загляну в ломбард.
- Если ты собираешься что-то заложить, то давай я тебе лучше займу, без процентов.
- Нет, спасибо. Хочу узнать цену одной вещицы. Так, безделушка.
- Ну, смотри.
Ломбард представлял собой душную комнатку размером едва ли больше покупательской части зала обычной аптеки. За толстым банковским стеклом сидел человек, из-за стойки выглядывал блестящий лоб и очки, сдвинутые на кончик по-птичьи горбатого носа. Что он с таким интересом разглядывал, я не увидел: все, что было на столе, скрывалось за высокой стойкой.
- Добрый день, - сказал я.
- Добрый, да, - человек поднял на меня безразличные глаза.
- А я бы хотел узнать во сколько можно оценить часы.
- Посмотрим, посмотрим... - он толкнул глубокую полочку, находившуюся под стеклом и та с тяжелым звоном выехала ко мне.
Я достал часы, повертел их в руках, прежде чем погрузить в плотоядное дно полочки.
- Оценивать будем?
- Будем, - сказал я и положил часы на полочку.
В придачу с часами чуть не ухали мои пальцы. Человек забрался туда зачем-то обеими руками, в глазах проснулся интерес, как у ребенка перед мешком Деда Мороза. Он вытащил часы, держа их кончиками пальцев. Повертел в руках. Открыл крышку, что-то изучил на циферблате.
- Не на ходу? - спросил он.
- Как видите.
- Ну, это, конечно цену поубавит... - из стола он вытащил стекло, какое я видел у ювелиров и исследовал часы вдоль и поперек. Он читал на них надписи, которые я даже не разглядел. Видимо, надо знать места. Он иногда отрывал взгляд от часов, смотрел куда-то в сторону, что-то прикидывал. Все это продолжалось около пяти минут. Мне уже показалось, что он не собирается их возвращать.
- Так сколько они стоят?
- Минутку, минутку... - он еще раз посмотрел часы. Снова прочитал надпись, неизвестную мне. Позади него, на небольшом столике, стоял ноутбук. Он широко поводил мышкой, чтобы устройство проснулось. Округлой, толстой спиной он загородил экран, и я не видел, что он ищет. Часы в это время лежали рядом с ним на крохотной подушечке. Он смотрел то на экран, то на часы. Что-то быстро печатал. Так прошло еще пять минут. Наконец, он отлип от ноутбука.
- Триста тысяч, - сказал он. - Больше никак. Через сколько вы планируете вернуть деньги? - спросил он, не отрываясь от часов.
- Вернуть? Я хотел получить за них деньги, без возвращения.
- Вот оно как...
- Можно мне часы обратно?
- Обратно, да? Триста пятьдесят тысяч на два месяца под один и два процента...
- Вы со мной говорите? - я занервничал. - Да мне не нужны деньги, понимаете? Точнее нужны, но не на таких условиях.
- На других, да? - он кисло улыбнулся. - Что же, хорошо. Будут другие условия.
- Я не заинтересован в других условиях. Я хотел только узнать приблизительную цену часам.
Он положил часы в полочку, но не выдвинул ее ко мне. Человек набрал что-то в телефоне, я слышал, как щелкали буквы на виртуальной клавиатуре при наборе сообщения.
- Четыреста тысяч... - он не смотрел на меня, смотрел в экран, держа указательный палец, словно готовился сказать что-то фундаментальное.
- Не интересует, - повторил я. - Отдайте часы.
Он опустил указательный палец. Телефон хлюпнул заблокированным экраном, человек убрал его в карман, толкнул полку на меня и уставился куда-то в стол, словно меня и не было.
Я вышел на улицу. В паджеро никого не было. Стас еще не освободился. Из «Барона Zapivon’а» вышли два аристократа. Типичные жители подобного района. Черные ветровки даже в жару, синие штаны с тремя полосками и стоптанные бесформенные кроссовки. Побитые лица и сбитые кулаки, затуманенные чем-то незаконным - или собственной тупостью - глаза, руки широко оттягивали пустые карманы. У одного из их поперек груди висела небольшая сумка.
- Закурить не будет, - спросил один из них.
- Не курю, - сказал я и двинулся к паджеро.
- А время не подскажешь? - спросил второй. Они побежали вниз по ступенькам, когда я ускорил шаг.
- Не ношу часы, - ответил я.
- А ты в кармане глянь, - сказал мне тот, что первый добрался до меня. Он дернул меня за плечо, я развернулся и получил удар в нос. Лицо онемело. В глазах на миг стало темно и пестро одновременно. Тут же справа в челюсть мне влетел второй удар. Ноги подкосились. В этот же миг один из парней подхватил меня под руки, а второй начал шарить по карманам.