Так как после того, как мы оба съехали с общаги, мы еще ни разу не пересекались, я спросил, где он живет. Я только знал, что живет он далеко от центра, у своей девушки. Он сказал, что она скоро уедет к родне в деревню, и мы сможем выпить пива у него дома.
- Погоди минутку, - сказал он. Я слышал, как он спросил ее напрямую, когда она уедет, чтобы он мог спокойно попить пива. Она сказала, что в пятницу - то есть завтра - и на все выходные. Это он мне и сообщил.
- Давай адрес.
- Спортивная...
- Погоди...
- Ты писать разучился за месяц?
- Нет. Спортивная? Улица Спортивная?
- Да. Это просто в ебенях, Сань. Тут одни старперы живут, ну, собственно, Танюхе моей квартира досталась как раз от бабки. Прикинь, да, на работе бабки и тут бабки.
- Ладно, что там дальше?
Он назвал мне адрес. Не тот, что фигурировал в сообщении от Нины Васильевны, но тот факт, что совершенно случайно я должен был оказаться в другом конце города, на той же улице, что и в сообщении, настораживал. Соовпадение с хосписом, куда меня отправил преподаватель, теперь вот это... Еще чуть-чуть и я готов был поверит в мистику происходящего. Будто кто-то подстраивал события таким образом, чтобы мне не приходилось менять планы, ради выполнения загадочных поручений, передаваемых через Пашу. Будто бы кто-то устраивал все так, чтобы я это сделал мимоходом. Раз тебе все равно в ту сторону, так почему бы не... Только вот, что действительно цель моей поездки на другой конец города? И разве уже я решил, что помогу некоему Степану?
- Эй! Ты записал, нет?
- Да, да. Записал. Во сколько подъезжать?
- Часам к шести, думаю нормально будет. Тебе как?
- Подойдет.
В приложении я посмотрел, где находятся оба адреса. Гоша жил в двадцати минутах ходьбы от адреса из сообщения. Раз уж все так складывается, почему бы и не заехать, справиться о Степане. Может уже некому помогать. Вдруг Паша опоздал с этим поручением на год, и теперь соседка даже не поймет, о ком идет речь. Но раз уж по пути - заеду. Тем более, что процесс определения человека в хоспис оказался не таким уж и трудным. Вопрос двух дней, пусть даже трех, с поправкой на приступ бюрократической лихорадки, который в России поджидает на каждом углу, как все тот же самый Джерри с занесенной над головой лопатой или крышкой от мусорного бака.
Я сказал Лене, что поеду к одному приятелю, чтобы помочь кое-что сделать. Она решила, что помогу с ремонтом, хотя я ехал помочь ему расправиться с тремя литрами «Трое в лодке».
Выехал я заранее, чтобы успеть заглянуть по адресу из сообщения. От моего дома до улицы Спортивной не ходил прямой автобус. Пришлось выйти воле ЦУМа. Будто бы власть решила, что негоже простому человеку перемещаться по периферии города - он ведь так не увидит места где можно оставить заработанные на двух работах деньги! Он же так обойдет стороной все главные отделения банков, где ему обязательно нужно взять кредит, на который он рядышком - какое совпадение! - купит большущий телевизор, чтобы из него ему насрали в глаза и уши. Двойное проникновение в цифровой век куда изощренней.
Приложение подсказало, что выйти мне следует на остановке Потанина. Однако метка скакала по разным частям города, так что пришлось прибегнуть к такому варварскому способу, уже позабытому, а оттого неловкому. Я спросил водителя, где эта остановка. Он сказал, что тормознет. Так и сказал:
- Тормозну.
И тормознул. Не знаю по каким ориентирам он это сделал, но я вышел из автобуса на тротуар, где даже не было выемки под автобусную остановку. Как и ее самой. Даже знака за худыми кастрированными тополями не поставили. Либо все и так знали, где эта остановка, либо она никому уже не нужна. Улица Потанина пересекала Спортивную, видимо, это какая-то тонкая отсылка к тому, что Потанину до спорта было перпендикулярно. И хоть названия улиц были разными, лицо у них было одно. Я даже пошел не в ту сторону, пока не сверился с табличками на домах. Метка в приложении по-прежнему указывала на другой конец города. Вся окраина одинакова, убеждало оно меня, но я сам рос на окраине и понимал, что это вранье.
Улица Спортивная не имела к спорту никакого отношения. Вдоль узкой дороги стояли двухэтажные дома. Некогда желтые, зеленые и красные, а теперь серые, серые и серые с редкими неотвалившимися островками краски, которая держалась только на... Бог его его знает на чем. Наверное, на том же, на чем держались и козырьки подъездов, от железобетонного каркаса которых остались только тощие прутья, обернутые сорняком. Из стен домов торчали старинные антенны-чебурашки. Из чердаков вылетали голуби, описывали круги над выходящими из подъездов бабулями и возвращались обратно, не получив ничего. Во дворах только бабули и ходили. Даже на примере моей семьи я заметил, что мужчины не доживают до преклонных лет. Все они курили и пили, конечно, только по праздникам, а праздники они отмечали каждый день. Отмечали тот факт, что у них еще есть деньги на водку и сигареты. Подумал, что вместо заявленных полутора литров, выпью литр.