М-да, хотелось посмотреть город — получите, распишитесь! Только не так, не брусчатку под ногами этих скакунов. Около часа я наблюдал мостовую и мусор вперемешку с дерьмом животных. Вокруг стоял гул «каменного муравейника», разговаривали люди, кричали торговцы и зазывалы, иногда пробивались речи глашатаев, сулящих баснословные деньги добровольцам, записавшимся в армию. В эту какофонию вклинивались мычание и топот животных, скрипы деревянных колес повозок и металлический звон то ли кузницы, то ли колокола.
— Снимайте его. — Произнес предводитель четверки, когда мы наконец остановились.
Бронированные парни стащили мою тушу со скакуна и, поставив на ноги, повели в какое-то здание. Там минут пять мы кружили по коридорам и лестницам, пока не достигли некой комнаты, в которую меня завели и усадили на стул, сняв перед этим путы с сумкой. После всего этого четверка мгновенно испарилась.
Я немного огляделся вокруг. Это была не комната, скорее чей-то рабочий кабинет. Передо мной стоял массивный стол, заваленный бумагами и непонятными безделушками, а за ним находилось массивное кресло. В углу примостился шкаф, из которого торчали скрученные свитки, на стенах были развешаны различные гобелены с причудливой геральдикой. Все это убранство освещало единственное окно, сквозь которое я смог рассмотреть только крыши домов.
«И чего мы сидим?» — Задал я сам себе вопрос. — «Не связан, окно перед тобой. Дерзай!»
Действительно, пока никто не пришел, нужно постараться исчезнуть отсюда. В тот момент меня не волновало, что снаружи это здание могут охранять. Да даже то, что мужик, лезущий через окно, вызовет чересчур нездоровый интерес, тоже не пришло в голову. Но я не успел сделать и шага к оконному проему, как сзади открылась дверь.
— О! — Произнес вошедший. — Стоя приветствуешь? Это хорошо! — Мужчина обогнул стол и примостился в кресле. — Зовут меня Диан Тэферон. Для тебя цэй Диан. Как ты наверно подумал я хозяин данного помещения. Да ты не стой, присаживайся.
Я осторожно сел обратно на стул и приготовился слушать. Мужик выглядел колоритно. Он был здоровым. Не толстым, а именно здоровым. Немного лысоват, с пышными усами и черной повязкой, закрывающей левый глаз. На первый взгляд ему было около полтинника, такой строгий вояка в броне. Видно выправку привитую годами службы, голос поставлен хорошо, прям чувствуются командные нотки и уверенность. Руки грубые, мозолистые. Одет по такой же форме, как и необычные стражи. Серьезный дядя.
— Так, посмотрим… — Задумчиво произнес он, разворачивая небольшой клочок бумаги, который принес с собой. — Картак… Угу. И все? Хм…
Тут он потянулся к столу и извлек из его недр хрустальный шар, как у гадалки, и поставил его на стол.
— Действительно картак. Что ж, это очень хорошо. Как тебя зовут? — Обратился он ко мне, глядя на засветившийся атрибут гадалки.
— Дим.
— Просто Дим?
— Угу.
— Кто твой хозяин Дим? — Продолжал он задавать вопросы, извлекая из недр стола что-то вроде термоса. Деревянный цилиндр в его руках легким движением разделился на сосуд и кружку.
— Никто.
— Никто? А ну-ка сними одежду. — Произнес он, наливая парящий напиток.
Его просьба меня как-то не впечатлила. Я знал, что у меня на родине в древние времена, да и сейчас тоже, были гомосеки. Причем сейчас это считается в порядке вещей, но не так сильно афишируется. А вот раньше говорят еще и традиции по сношению мужчин были. Поэтому я напрягся и даже не сделал никаких попыток выполнить его поручение.
— Чего сидишь? Давай, снимай. — Поднял он на меня взгляд.
— Не буду. — Упрямо покачал я головой.
— Ты не понял Дим, это не просьба. — В его голосе появились стальные нотки.
Что ж, сейчас будет либо драка, либо моя скоропостижная кончина, потому что свое очко отдавать этому дяде я не собирался.
— Дим, сделай все сам. Иначе мне придется позвать тех, кто сделает это за тебя. — Угрожающе произнес он.
«Бл?! Да они тут со мной групповуху устроят!» — Пронеслось в голове, отчего я дико начал злиться. — «Хрена лысого тебе, мудила заднеприводный!»
Молчание затянулось. Я сидел, набычившись и смотря на него исподлобья, он в ответ тоже сверлил меня недобрым взглядом.
— Сам захотел. — Отрезал он и поднялся с кресла.
Буря гнева во мне росла и росла. Я не дурак и смог сложить два и два. Все те случаи с моим помешательством и красной пеленой на глазах были вызваны гневом, который я сейчас старательно пытался пробудить. Другого способа, как выбраться отсюда, на мой взгляд не было.
— А это уже интересно. — Сделав всего шаг из-за стола, он остановился и посмотрел на шар, который изменил свое свечение на фиолетовый спектр. — Очень интересно…
У меня уже все приближалось к тому состоянию, в котором я зубами кирпич откусить смогу, когда Диан сел обратно в кресло и снова полез за чем-то в стол. То, что он извлек из недр стола, напоминало обычный фонарик, как у американских полицейских.
— Ну раз так, то поговорим потом. — Произнес он, направив на меня «осветительный прибор».
Яркая вспышка ослепила меня, а потом тело скрутила дикая судорога. Перед тем, как потерять сознание, я успел увидеть надпись интерфейса: «Разрыв связи модуля „КМ13“ и „ВР“ с носителем. Переход в фоновый режим работы»
— Пират! Ты опять стащил мое одеяло?! Верни на место зараза, холодно же! — Крикнул я, не открывая глаз.
Этот пес меня когда-нибудь окончательно достанет, отправлю его к родителям в отпуск, пусть в будке на улице поживет. Уж там-то он почувствует «вкус жизни».
— Да что ж за наказание такое… — Бормоча себе под нос, я стал шарить рукой вокруг, чтобы найти стянутое одеяло. Но почему-то подо мной оказался не мягкий матрас любимой кровати, а что-то твердое и шершавое, как дерево. Резко открыв глаза, я посмотрел под руку.
«И правда дерево» — Подумалось мне, когда поверхность моего ложа проявилась сквозь мутный сонный взгляд.
— Димас, ты кажись до чертиков вчера допился. И тебя упрятали в каталажку… — Сам себе сказал я, когда осмотрел окружающее меня пространство.
Место оказалось чем-то наподобие тюремной камеры. Именно наподобие, потому что таких уже века с девятнадцатого быть не должно. В одном углу находилась моя деревянная «кровать», в другом какое-то замызганное ведро, и на этом мебельное оснащение заканчивалось. Была конечно еще деревянная дверь, окованная металлическими полосами, с забранным решеткой просветом. Именно из этого просвета сюда падал луч, который освещал все вокруг блеклым желтым светом.
— Не нашлось у них что ли местечка получше, чем этот вонючий подвал? — Все так же бормотал я, когда, поднявшись, пошел к двери.
Странно, но на мне были одеты какие-то лохмотья, а не привычные для меня джинсы и футболка. Неужели я действительно так налакался, что попал сюда голым и меня приодели в это? Ладно, об этом можно потом подумать, главное сейчас узнать, за что меня здесь закрыли и выпросить хотя бы тапочки, а то пол просто ужас какой холодный.
— Эй! Ребята! Есть тут кто живой?! — Крикнул я в окошко, приблизившись к двери. — Вымерли вы тут что ли?
Действительно, после моего окрика тишину не разорвал звук шагов или открывшейся где-то двери. Даже голоса, который сказал бы мне закрыть пасть и сидеть тихо, не было. Зрение вскоре адаптировалось к свету, и я смог рассмотреть коридор за дверью. И почему-то у меня от него побежали мурашки по коже.
Стены были не из цемента и даже не оштукатурены, они были сложены из булыжника, как дорога на красной площади. Источником света оказался здоровый чадящий факел, закрепленный на стене в кольце. Что же это за место-то такое, где вместо ламп помещение освещает факел? Да хрен бы с ним, с этим древним осветительным прибором. На каменном полу и нижней части стены были отчетливые следы того, что кого-то тут тащили волоком, и этому кому-то было очень плохо. Такой кровавый след здоровые люди не оставляют.
Мне аж перехотелось звать кого-то. Правда вскоре проснулся голод, а чуть позже его подружка жажда, и выбора у меня не осталось. Крики все так же не возымели действия, поэтому пришлось дубасить ногой по двери. Много конечно не надубасишь голой пяткой, так что все оказалось впустую — за деревянной дверью стояла гробовая тишина.