Марфа-монашка сидела на колоде и смотрела себе под ноги, словно не она только что сильным скрипучим голосом сказала неожиданные слова и заставила обернуться обоих мужчин.
— Идемте, идемте, — виновато заторопил своего спутника Петр Иванович.
— Да вы вроде и не хромаете.
— Ботинок немного жмет, — сказал Петр Иванович, поймав себя на том, что старается не хромать.
— Перепутала с кем, что ли? — еще раз обернулся директор.
— С Колькой Захаровым. Мы в один год уезжали. Он ногу лечить, а я учиться. Из Колыбелки я.
— Из Колыбелки? — повторил директор весело и присвистнул. Противная была привычка у этого молодого человека во всем видеть веселое. Но тут же посерьезнел: — А я из соседнего села. Из Ямного. Не любит Марфа Никитична уехавших. Почувствовали? Между прочим, редкостная бабка. Одна на всю область осталась. Мне в нашем райздраве сказали: «Береги, нужная бабка». Травами лечит.
— Я знаю, — буркнул Петр Иванович и надел шляпу.
1 Приказ министра просвещения о добровольном участии школьников в уборке урожая очень нравился Сереже. Он заучил его наизусть. И, конечно, Сережа ни за что бы не поехал в совхоз, если бы на него не завели в школе один неожиданный документ.
Участника 5-й трудовой четверти школьников
Мой труд вливается
в труд моей республики.
С детства люби и учись трудиться.
Родина будет тобою гордиться…
Комитет комсомола школы № 108
Направляет
(фамилия, имя)_______________________________
Ученика ________ класса ______________________
в лагерь труда и отдыха ____________________
На период с ____________ по _________________
Число труд. дней ____________________________
Выполнение нормы выработки _______________
Бригадир ___________________________
(подпись)
Начальник лагеря труда и отдыха
_____________________________
(подпись)
Областной штаб ССО.
Городской комитет ВЛКСМ.
Городской отдел народного образования.
Не поехал бы и Валера Куманин, если бы не «Трудовой паспорт». Этот документ сам по себе ничего особенного не представлял, так, листочек бумажки, сложенный вдвое, на котором типографским способом напечатаны все графы и стихи. Но за этим паспортом вставало великое слово
А ее учителя собирались писать и с учетом нормы выработки, и с учетом трудодней. Не поехал убирать картошку, не получил хорошую характеристику — не поступил на мат. — мех. в Ленинградский университет, не приняли на мех. — мат. в Московский университет» Вот так!
Глава восьмая
Зинаида
Над небольшим павильончиком из стекла и бетона белела вывеска «Товары повседневного спроса». Сережа толкнул дверь и вошел. Все небольшое пространство внутри магазинчика было завалено и заставлено товарами. Около книг стоял мальчишка-семиклассник, уже известный Сереже «инженер» клубного оркестра. Он переставлял с мрачным видом книги с полки на полку, некоторые откладывал на прилавок.
Продавщица стояла в противоположном конце около игрушек. Сережа посмотрел на игрушки, встретился взглядом с синими глазами Зинаиды. Она с любопытством разглядывала нового покупателя. Сережа даже смутился.
— Покажите мне вон ту штучку, — попросил он.
Зинаида не шевельнулась. Он протягивал руку за «штучкой», которую хотел посмотреть, а она стояла и улыбалась:
— Ты чей же будешь?
— Советский, — ответил Сережа.
— Из этих, что ли, что приехали на картошку?
— Может быть.
— Что тебе показать, советский? — все еще не шевелясь и оставаясь в той же ленивой позе, спросила Зинаида. Спиной она подпирала полки, а сплетенными руками поддерживала высокую грудь. Верхняя пуговка белой полупрозрачной кофточки была не застегнута, выскользнула из петельки, и была видна гладкая загорелая шея до тесной, сдавливаемой руками ложбинки на груди.
— Бильбоке, — сказал Сережа и отвел глаза.
— Чего, чего? — опустила она руки и заинтересовалась: никакого бильбоке у нее вроде не было. — Клоуна, что ли?
Сережа зажал под мышкой коробку с игрушкой и перешел к прилавку, где копался мальчишка. Верхней в стопке лежала книга сказок.
— Мои книжки, — предупредил «инженер».
— Посмотреть-то можно?
Второй лежала детская повесть «Девочка и птицелет». Под ней «Деловая Америка».