Филгарт, чистя болты, вставил:
— Он боится, что вы заткнете его навсегда.
— Боится? — я активировал карту. Звуки исчезли. Мадвис замер, его губы дрожали. Я подошёл вплотную, прижав клинок к его горлу. — Страх — это когда ты не знаешь, что будет. А здесь всё просто. — Я провёл лезвием, оставив тонкую царапину. — Тишина или боль. Выбирай.
Он зажмурился. Я деактивировал карту.
— … ублюдок! — его голос сорвался на визг. — Я тебя убью!
— Мечтай, — я сел у костра, доставая колоду. «Отшельник» дрожала, как побитая собака.
Луна, словно вырезанная из гнилого сыра, висела над болотами, окрашивая туман в синевато-молочные тона. Воздух был густым, как похлёбка алхимика-неудачника — пахло серой, разложением и чем-то сладковатым, что заставляло желудок сжиматься. Я сидел у потухшего костра, перебирая колоду. «Отшельник» лежала поверх остальных карт, её синеватый фонарь мерцал в такт редким всплескам болотной жижи.
— Спят, — бросил взгляд на повозку, где Филгарт храпел, обняв арбалет, а Мадвис, сидел, уставившись в никуда. — Как трупы. Скучные трупы.
Я встал, кости затрещали, будто протестуя против ночной влаги. Болото шепталось. Не шелестом листьев или кваканьем лягушек — настоящим шёпотом. Слова липли к мозгу, как паутина:
«Возьми фонарь… Покажи путь…»
Я схватил «Отшельник». Руна на посохе карты вспыхнула ядовито-зелёным.
— Ты тоже заговорила? — ткнул ногой в тень, выползающую из-под повозки. — Или это галлюцинации от твоей вонючей воды?
Тень отползла, сливаясь с мраком. Но фонарь в его руке горел ярче, вытягивая из тумана тропу — узкую, извилистую, ведущую к чёрной пещере в сердце трясины.
— Нет, спасибо, — сказал я и швырнул карту в грязь. — Я уже видел один дерьмовый спектакль.
Но фонарь не гас. Его свет бился в глазах, как навязчивая муха.
И все же я пошёл. Не потому, что хотел — потому что скука грызла хуже болотных комаров. Болото расступалось под ногами, жижа затягивала следы, словно стирая сам факт моего присутствия.
— Красиво, — проворчал, спотыкаясь о корень, похожий на скрюченный палец. — Если бы я любил умирать в говне, тут было бы идеально.
Пещера оказалась ближе, чем казалось. Её вход напоминал пасть — сталактиты, как клыки, капли воды, стекающие словно слюна. Внутри пахло железом и… жареным мясом. Я усмехнулся:
— Кто-то готовит ужин. Надеюсь, не из моей команды.
Фонарь «Отшельника» бросил луч на стену. Фрески. Старинные, потрескавшиеся, но ясные: люди в мантиях, склонившиеся перед существом с телом змеи и лицом ребёнка. Жертвоприношения. Реки крови. И в центре — алтарь с картой, точь-в-точь как «Отшельник».
— Оригинально, — плюнул на изображение. — Надеюсь, тот тип в плаще хоть платил за рекламу.
Тени зашевелились. Сначала робко, будто пробуя силу, потом увереннее. Они сползали со стен, принимая формы: дети с пустыми глазницами, воины без лиц, существа с клыками и когтями. Их шёпот сливался в гул:
«Отдай… Отдай её…»
Я активировал «Отшельника». Тишина накрыла пещеру, но тени не исчезли — они замерли, как куклы с оборванными нитями.
— Что, слова кончились? — я пнул ближайшую тень. Та рассыпалась в пыль, но через мгновение собралась вновь. — Надоело.
Двинулся глубже.
Пещера расширялась, открывая зал с алтарём из чёрного камня. На нём лежала карта — точная копия «Отшельника», но перевёрнутая. Вместо парня в плаще — тот же силуэт, но с раскрытым капюшоном. Лицо… Лицо было моим собственным.
— Дешёвый трюк, — я схватил карту, но та прилипла к пальцам, впиваясь жалом холода. — Ай, сука!
Из алтаря вырвался рой теней. Они обвили меня, сжимая, вытягивая тепло. В голове зазвучали голоса:
«Останься… Стань частью болот… Мы дадим силу…»
— Силу? — я засмеялся, выдираясь из хватки. — У меня уже есть сила. Она называется «Достали»!
Швырнул «Отшельника» в алтарь. Карта взорвалась синим пламенем, тени завизжали, рассыпаясь в пепел. Перевёрнутая карта почернела, превратившись в прах.
— Горящие карты — мой новый фетиш, — я пнул алтарь, и тот рухнул, открывая лаз в бездну. Оттуда потянуло запахом гнили и… ладана.
— Нет, спасибо, — проворчал я и развернулся к выходу. — Хватит на сегодня.
У повозки Мадвис всё так же залипал в пустоту. Филгарт проснулся, потягиваясь:
— Где вы были?
— Ужинал с призраками, — швырнул ему обугленную карту. — Они просили передать привет.
Филгарт разглядел на карте треснувший фонарь и усмехнулся:
— Похоже, они вам не понравились.
— Они были как ты. Скучные.
Проснулся Пит, зевнув во всю глотку: