И вдруг — свет. Слабый, мерцающий, как светлячок. Ещё двадцать ступеней, и я выбрался на площадку.
Зал был круглым, с куполом, расписанным созвездиями, которых я не узнавал. Канделябры висели на стенах, их пламя — холодное, синее — не отбрасывало теней. Пол устилали ковры, узоры на которых были стёрты, но по краям ещё виднелись серебряные нити, складывающиеся в руны защиты.
И картины. Два десятка полотен в рамах из чёрного дерева. Все — пустые. Холсты, как бледные лица, смотрели на меня пустотой. Лишь одна картина сохранила изображение.
Я подошёл ближе, игнорируя дрожь в коленях. На портрете был юноша. Белые волосы, алые глаза, пронизывающий взгляд. Его белый камзол сверкал серебряными нитями, а рука лежала на рукояти меча с драконьей головой. От него веяло властью, холодной и безжалостной.
Взгляд с портрета прожигал насквозь, и я почувствовал, как в груди вспыхивает ярость — чужая, но такая знакомая.
— Ты… — я шагнул вперёд, и картина дрогнула. Краски поплыли, превратившись в дымку, а вместо них засверкало зеркало.
Отражение было моим, но не совсем. Глаза, всегда чёрные, теперь горели алым. Волосы, выгоревшие в странствиях, стали белыми, как снег. На щеке проступил шрам-руна, которую я не помнил.
— Нет, — ударил кулаком по стеклу, но оно не разбилось. Вместо этого зеркало поглотило мою руку, потянув за собой в вихрь.
Очнулся в комнате, где время пахло древесиной и чернилами. Резной дубовый стол, стопки пергаментов с печатями, карты звёздного неба на стенах. На столе — шкатулка из чёрного дерева с инкрустацией в виде созвездий.
Руки сами потянулись к ней. Резьба на крышке изображала дракона, кусающего собственный хвост. Я нажал на глаз существа — ничего. Повернул хвост — снова тишина.
— Откройся, чёрт возьми! — дёрнул крышку, и острый шип впился в палец.
Кровь. Тёплая, липкая, струйкой стекает по пальцу. Я смотрю на каплю, застывшую на резном краю шкатулки, и чувствую, как что-то щёлкает внутри, будто поворачивается ключ в замке, ржавом от времени. Дерево впитывает алую жидкость, прожилки на крышке начинают светиться. Меня охватывает странное спокойствие — словно я знал, что так и должно быть.
Шкатулка открывается с тихим стоном, будто просыпается после долгого сна. Внутри, на бархате цвета спелой вишни, лежит карта. «Дьявол». На ней — я. Нет, не нынешний, в потрёпанном плаще. Тот, каким я был… раньше. Белые волосы, алые глаза, поза, полная презрения к цепям, опутавшим фигуру.
— Архей, — имя сорвалось с губ само, словно всегда ждало этого момента.
Карта коснулась кожи — и мир взорвался. Огонь прошёл по венам, и воспоминания ворвались, как потоп.
Боль. Она раскалывает череп, выжигая мозг. Я падаю на колени, цепляясь за край стола. Пергаменты летят на пол, чернильница разбивается, окрашивая ковёр в синеву.
Звуки. Гул, нарастающий как прилив. Голоса. Миллионы голосов кричат в унисон, сливаясь в рёв.
Запахи. Дым. Сера. Цветущие лианы, которые оплетали тронный зал.
Я увидел всё.
Тронный зал. Не тот, что в замке, а настоящий. Купол из звёздной пыли, пол — зеркальная гладь, отражающая галактики. За столом из чёрного мрамора — они. Бог Истины, с лицом, скрытым вуалью. Богиня Распри, с глазами цвета ржавчины. Бог Обмана, вертящий в пальцах монету с двумя орлами.
И ещё десятки. Их маски учтивости трещат по швам.
— Ты слишком могуществен, Хранитель, — говорит бог Истины. Его голос струится, как мёд. — Равновесие нарушено. Ты стал… угрозой.
Богиня Распри бьёт кулаком по столу. Зеркальный пол дрожит, галактики гаснут.
— Ты отдал людям магию! Они строят летающие города, творят чудеса без нашей воли!
Я встаю. Моё кресло — два дракона, кусающих друг друга за хвосты.
— Вы боитесь, что они перестанут молиться вам?
Бог Обмана подбрасывает монету. Она зависает в воздухе, показывая орла с обеих сторон.
— Мы предлагаем разделить власть. Откажись от титула. Стань… одним из нас.
Смех рвётся из горла. Их лица искажаются.
— Нет. Вы забыли. Я не бог. Я — тот, кто был до вас. Тот, кто дал вам силу.
Они переглядываются. Страх. Зависть. Тишина. Даже звёзды перестали мерцать.
Три луны висят низко, окрашивая небо в багрянец. Мои сапоги утопают в пепле. Впереди — армия. Не люди. Существа из света и мрака, звери с когтями из звёздной пыли, воины в доспехах, отлитых из застывших молний. Они ждут моего слова.
«Вперёд.»