Я ничего не знала о том, что повлечет за собой пребывание с Теодором или Баэлем, или с ними обоими, и что это может сделать со мной, но сейчас все, что я могла чувствовать, — это удовольствие.
Я крепко обвила руками его шею, притягивая ближе к себе, как раз в тот момент, когда скрипка Баэля набрала скорость. Мелодия была резкой, интенсивной и неистовой, и я чувствовала, что он наблюдает за нами, как физическое клеймо на моей коже.
Руки Теодора медленно опустились ниже, и я ахнула, когда он схватил меня за талию с силой собственника. Дух Перекрестка целовал меня со страстью и яростью, и это было совершенно опьяняюще и слегка запретно. Это была Встреча с Калфу. Бессмертный дух, который правил загробной жизнью, которого так боялись многие дома. Это был жнец, хранитель врат, тюремщик душ. И все же он поглощал меня так, словно я была последним блюдом в его жизни, и он планировал смаковать каждый кусочек.
Когда мы прервали поцелуй, он прижался своим лбом к моему, заглядывая глубоко в глаза.
— Теперь ты принадлежишь мне, — тихо сказал он. Так же быстро, как это началось, Теодор отстранился от меня, оставив нас обоих хватать ртом воздух. — Не торопись думать, Мория. — Тихо сказал он, прежде чем раствориться в воздухе, не оставив после себя никаких следов, кроме затяжного тепла от его прикосновения к моей коже, которое оставило впечатление более глубокое, чем что-либо другое когда-либо.
Я очнулась от своего второго долгого сна, голова у меня все еще кружилась. Когда я закончила одеваться, маленький листок бумаги пролетел через комнату и остановился под дверью, ведущей наружу. Прошло несколько часов с тех пор, как Баэль оставил меня у моего фургона, нежно поцеловав на прощание и понимающе подмигнув, отчего у меня внутри что-то перевернулось. Но теперь я не была уверена, рада я или разочарована тем, что он не остался.
Осторожно взяв бумагу, я просмотрела ее в поисках каких-либо следов письма. Ничего. Все было пустым и безжизненным. Я почти выбросила его, когда мое внимание привлек блеск золота. Листок ожил, как будто что-то или кто-то писал в реальном времени.
Приходи поиграть с нами…
Там не было ни имени, ни подписи, но у меня возникло ощущение, что оно от Элли. Вместо трех маленьких точек были крошечные золотые сердечки, а каракули были немного старомодными. Улыбка тронула мои губы.
Я быстро оделась в прозрачное платье цвета роз, которое подчеркивало большую часть обнаженной кожи, оставив волосы распущенными, мои длинные медные локоны ниспадали по спине. У меня не было никакой обуви, поэтому я ушла босиком.
В тот момент, когда моя нога коснулась земли, меня окутала какофония звуков. Карнавал Костей не имел понятия о времени, тьма окружала нас днем и ночью, а звезды мерцали над головой в бесконечном небе. Несмотря на прохладный летний ветерок, который касался моей кожи, мне казалось, что я стою неподвижно, подвешенная в бесконечном мгновении.
Серые лица выстраивались в очередь перед каждой поездкой, и я старалась обходить их стороной. Не имело значения, как долго я пробуду здесь, я никогда не привыкну к духам чистилища, ожидающим суда.
Мое любопытство разгорелось, когда я наблюдала за толпой. О чем они могли думать? Понимали ли они, где они стоят, и что я была среди них, наблюдая за каждым их движением? Какая часть этого карнавала происходила в их умах? Если да, то какого рода изумление или ужас вызвали у них исполнители? Несмотря на мое любопытство, я знала, что ответы на эти вопросы останутся загадкой, если я не решу остаться здесь и копнуть глубже.
Я добралась до шатра центрального цирка, где, как я знала, меня будет ждать Элли или тот, кто отправил эту записку. Казалось, что это место, где все собираются больше всего. Я вспомнила ту ночь — или— я полагаю, это могла быть любая ночь, на самом деле. На самом деле, хотя прошло по меньшей мере две недели, это было похоже на одну бесконечную ночь.
Воспоминание о той ночи заставило меня улыбнуться, и все мое тело наполнилось энергией. Я танцевала с Теодором, пока мы потягивали напитки, от которых у меня кружилась голова. Затем я сбежала с Баэлем, позволила ему поцеловать меня на колесе обозрения, а затем овладеть моим телом в тихой темноте моей комнаты. В течение нескольких коротких часов все казалось сказочным и веселым. Но, как и все остальное в моей жизни, они, как правило, резко останавливаются без предупреждения.