Начальник лагеря был человеком еще молодым и вполне современным. Он не испытывал какого-то особого почтения к Августу Яновичу. Ему было все равно, сорок лет работал парикмахер в Кулеминске или сорок дней, лишь бы брил хорошо. Поэтому допрос по системе, разработанной. Августом Яновичем, сразу же пошел как-то не так.
– Тяжелая у вас служба, – сочувственно заметил Август Янович, намыливая клиента. – Тяжелая и неблагодарная.
Замечание это обычно било без промаха: почти каждый клиент считал, что служба его тяжелей, чем у других, и что его мало ценят. Но на этот раз получилась осечка.
– Почему тяжелая? Вполне нормальная служба.
– Но... – сказал Август Янович. – Работа с детьми...
– Мне нравится работать с детьми.
Клиент замолчал. Молчал и парикмахер, собираясь с мыслями. Система не сработала, а другой системы Август Янович не знал. Он привык, что клиенты быстро настраиваются на волну задушевного разговора. Сидящий в кресле и закутанный в простыню клиент обычно чувствует некоторую беспомощность, им легко управлять.
Этот клиент был из строптивых.
– Не беспокоит? – спросил Август Янович, пытаясь связать разорванную нить разговора.
– Нет.
Разговора не получалось. Но разговор был нужен. Этот клиент просто обязан был что-то знать.
– Много у вас народу этим летом? – спросил Август Янович.
– Сто тридцать семь человек.
– Жуть подумать! – вздохнул Август Янович. – Накормить такую ораву – тихий ужас.
– Для этого есть специальные люди, – пожал плечами клиент.
– Не дергайтесь, будьте любезны, – строго сказал Август Янович. У меня в руках бритва, а не нож из вашей столовой.
– Но вы все время со мной разговариваете. Не разговаривайте, и я буду молчать.
Август Янович понял, что если он сейчас прекратит разговор, то начинать снова будет еще труднее.
– Можете не обращать на меня внимания, – сказал он. – Я привык разговаривать за работой. Между прочим, это не сделает вашу прическу хуже. Попробуйте простоять у кресла молча весь день. Я стригу не овец и брею не баранов. Это все, между прочим, люди. Между прочим, в древние времена парикмахеры были одни из самых уважаемых людей. Волосы, между прочим, растут не только у пастухов, но и у королей. Будем считать, что вы король.
– Я-то как раз скорее пастух, – улыбнулся начальник лагеря.
Улыбка клиента слегка ободрила Августа Яновича.
– Да, – сказал он, – у вас большое стадо. Вот мы и вернулись к тому, с чего начали. Работа у вас сложная, как...
– Как у любого другого.
– Нет, извините, не как у любого, – возразил Август Янович, увидевший вдруг, что над пропастью замаячил узенький шаткий мостик, ведущий к Алексею Палычу. – Если уж говорить про любого, то будем говорить про любого учителя. Современные учителя – это каторжники. Их приговорили всю жизнь делать добро. А что они получают взамен от учеников? Извините меня – грубость и глупые прозвища.
– Чепуха, – равнодушно заметил клиент.
– То есть как чепуха?! – возмутился Август Янович, не привыкший к таким оценкам своих выступлений перед клиентами.
– Так, чепуха. Хороший учитель не только что-то дает ученикам, но и получает от них.
– Интересно, что же можно получить от них в наше время? – спросил Август Янович.
– Молодость, – кратко ответил клиент.
– Это в каком же смысле?
– Они все время растут. Меняются. Заставляют думать.
– Молодость... Я знаю людей, которые по двадцать лет работают в школе. За это время никто их них не помолодел. Это, извините, заметно не только по волосу. – Глядя на клиента в зеркало, Август Янович грозно шевельнул усами, что того совершенно не смутило.
– Может быть, мы займемся делом? – спросил клиент.
Как и все старые люди, Август Янович был обидчив. Кроме того, он привык, что с ним разговаривали всегда уважительно. От него, не от кого другого, зависела красота человеческая – внешняя, самая заметная красота. Поэтому отметим, что мужество в разговоре с непочтительным клиентом пришлось проявить немалое. Впрочем, Августу Яновичу было с кого брать пример: тени великих комиссаров полиции и частных сыщиков затаились в углах парикмахерской.
Август Янович вздохнул и продолжил:
– Хотя бывают прекрасные учителя. Например, Мухин Алексей Палыч.
Клиент промолчал.
– Вот человек, достойный памятника.
– Он еще не умер, – сказал клиент.
– Значит, вы знаете этого прекрасного человека?
– Знаю.
– Головой ручаюсь – вы у него учились.
– Учился.
– Скажу больше: вы у него учились, но с ним теперь не встречаетесь.
– Встречаюсь.
– Скажу больше: встретились вы с ним совершенно случайно.
– Послушайте, что вам нужно? – неожиданно спросил клиент.
– Мне? – Август Янович слегка оторопел. – Мне абсолютно ничего не нужно. Просто интересно, где в наше время может встретиться бывший ученик со своим бывшим учителем?