Какие фольклорные сюжеты могут восходить к событиям, происходившим в Причерноморье во II-V вв.н.э. и, следовательно, (при сопоставлении с другими источниками) могут помочь в реконструкции этих событий? С западноевропейским фольклором несколько проще: там есть эпические персонажи (Эрманерих и др.), с именами, сходными с именем «короля» остроготов Германариха (Эрменриха), которого упоминают Иордан и Аммиан Марцеллин. Использование этих сюжетов в реконструкции истории остроготов вполне логично и уже проводилось зарубежными исследователями [Буданова Готы 1999: 162]. C использованием в качестве источника русского фольклора гораздо хуже – никаких имен, которые можно связать с именами, упоминаемыми древними авторами, в фольклоре не сохранилось. В связи с этим исследователи из всех русских источников для изучения этого периода использовали только [там же: 163] известное место из «Слова о полку Игореве» о «готских девах, звенящих русским золотом» [1974: 42-43]. Однако, такая плохая сохранность имен в восточнославянском фольклоре совершенно объяснима: «Гетику», хотя и на испорченной латыни, писал гот Иордан, используя для этой своей задачи те героические песни германцев, которые (хотя и в значительно изменившемся виде) были записаны фольклористами века спустя. Аммиан Марцеллин также писал упоминавшееся место своей «Римской истории», очевидно, со слов готов. Таким образом, языковой барьер между германцами и славянами привел к тому, что одна и та же коллизия стала отражаться по-разному в фольклоре разных народов и, вполне естественно – одни и те же прототипы могли быть у персонажей с разными именами.
Рассмотрев различные формы восточнославянского фольклора, автор данного исследования выдвинул гипотезу, о том что к описываемому времени восходят волшебные сказки и былины о Кащее (Кащее Бессмертном); более того, упоминаемый в письменных источниках вождь остроготов Германарих и послужил прототипом для этого персонажа. Следует сразу оговориться, что в литературе используются два варианта написания этого имени – Кащей и Кощей (в фольклоре разнообразие имен еще больше), в дальнейшем авторском тексте (исключая цитаты) будет использоваться форма Кащей (по примеру В.И.Даля и др.), хотя это не представляется автору принципиальным.
Исследователи русского фольклора, как правило, вообще не ставили своей задачей поиск исторических прототипов упомянутых сюжетов (например, Н.В.Новиков [1974], В.Я.Пропп [2000; 1999; 2001; 2002], Р.Г.Назиров [1989], А.С.Куликова [2003] и т.д., о некоторых из этих работ будет сказано далее). С.А.Азбелев, крайне неудачно, на взгляд автора, попытался найти прототип сюжета былины «Иван Годинович» (Кащей там главный антигерой) в «победе под Черниговом в IX-X вв. над печенегами…» [Былины 1984 прим.: 390]. Б.А.Рыбаков, во многих случаях делавший попытки найти исторические прототипы как волшебных сказок, так и былин (например, [2002: 569-576]; [1963]), именно для данных сюжетов, для данного героя – Кащея – реальных прототипов не видит и выводит эти сюжеты из мифологических представлений славян [1963: 44-47]; [2001: 300-314]. Следует отметить работу А.Н.Зорина [1986]. Исследователь полагает, что прототипом Кащея являлся славянский языческий князь-жрец, первоначально всего лишь – хранитель храмового имущества. Отсюда его имя – кошь-чей – «казначей», частый титул «Царь Кащей», а такие мифологические элементы в сказках, как дерево, яйцо, утка, связаны со жреческими функциями, в то время как сундук, заяц – это символы богатства. О несостоятельности этой версии будет сказано далее. В связи с этим – неочевидностью версии о возведении сказок и былин о Кащее к изучаемому периоду – целесообразно разделить исследование на две главы. В первой будет обосновываться происхождение упомянутых сюжетов русского фольклора от реальных событий IV века, а вторая будет посвящена практической реализации задачи реконструкции событий при помощи сопоставления всех источников: письменных, археологических, фольклорных.
Глава I. Кащей и Германарих – сходство или связь?
В русском фольклоре существует четыре основных источника об интересующем нас персонаже:
Сказка о смерти Кащея в яйце (условно назовем ее «первой»).