– Все-таки он оказался весьма кстати.
Лим улыбнулся.
– Я в этом не сомневался.
– Что-нибудь новенькое с прошлой ночи? – спросил я.
– Утром состоялось экстренное заседание кабинета министров. Принято решение посадить То в тюрьму.
– И ради этого стоило собирать министров?
– Откровенно говоря, речь шла не о том, сажать То в тюрьму или нет. Куда больше их занимал вопрос, кого выпускать.
– Что-то я вас не понял.
– Правящей партии нужна оппозиция, мистер Которн, а за исключением То, все ее лидеры сидели в тюрьме. Теперь посадили его, но выпустили двух других.
Секретарь-китаянка внесла поднос с чайными принадлежностями, и на некоторое время наша беседа прервалась. Наконец все мы получили по полной чашке, и Лим откинулся на высокую спинку стула, держа блюдце и чашку над пухлым животиком.
– Дело они организовали блестяще. Продумали все до мелочей.
– Другого и быть не могло, – ответил Триппет. – Они же профессионалы, особенно Дэнджефилд и Нэш. И не забывай, Сэмми, сколь велики были ставки. А требовалось от них совсем немного – никому не давать повода усомниться, что Анджело Сачетти жив и здоров. Почувствовав же, что обман вот-вот раскроется, они решили, что он должен исчезнуть, взяв на себя ответственность за все большие и малые преступления, совершенные в Сингапуре за последние полтора года. Едва ли кто смог бы сыскать лучшего козла отпущения, и не представлялось возможным связать его с Нэшем и Дэнджефилдом.
Лим поставил блюдце с чашкой на стол, рядом с пистолетом. Взял в руки несколько квадратиков из плотной бумаги и просмотрел их.
– После того, как сегодня утром мы арестовали То и его дочь, возникли некоторые вопросы, которые хотелось бы разрешить. Во-первых, я не знал, что делать с сыном Нэша, улетевшим в Панаму, поэтому связался с англичанами, и они направили туда агента из Мексики.
– С англичанами? – переспросил я.
– Кажется, я говорил вам, мистер Которн, что наши отношения с ЦРУ оставляют желать много лучшего.
– И что там произошло?
– Он нашел молодого Нэша и отобрал у него миллион долларов наличными. Теперь надо понять, что с ними делать. Английский агент очень встревожен, – Лим поглядел на меня поверх очков. – Едва ли мы сможем вернуть деньги мистеру Лозупоне.
– Пожалуй, что нет.
– Ваши предложения?
Я пожал плечами.
– У вас есть благотворительная организация, которую вы предпочитаете остальным?
– Даже несколько, все очень достойные.
– Поделите миллион между ними.
– Ясно, – и он подсунул верхнюю карточку под низ стопки. – Далее. Мы, вернее, друзья-коллеги детективов-сержантов Хуанга и Тана поговорили с То. Он с готовностью ответил на все их вопросы.
– Могу себе представить, – хмыкнул Триппет.
– Вас интересовала некая информация, мистер Которн. Микрофильм?
– Да. Я заглянул в коробочку, которую дал мне То. Там была лишь засвеченная пленка.
– Меня это не удивляет. Сам микрофильм мы нашли в сейфе. То клянется, что дубликатов не было, только оригинал, украденный Сачетти у своего крестного отца. Они собирались сделать копии, но как-то не дошли руки. Учитывая сложившуюся ситуацию, я склонен верить, что То не лжет.
– Где он?
– Микрофильм?
– Да.
– Как я и говорил, он лежал в сейфе То, – Лим выдвинул ящик стола и вытащил перевязанный сверток, размером с коробку из-под сигар.
– Он даже назвал нам шифр замка. Еще чаю?
– Нет, благодарю.
– Я думаю, эта информация будет более полезна вам, мистер Которн, чем правительству Сингапура, – и Лим пододвинул сверток ко мне. Я взял его и положил на колени.
– Благодарю.
– Пустяки, – Лим вновь откинулся на спинку стула, на его лице заиграла довольная улыбка. – Рискованная была операция, не правда ли, Дикки? Но успех полный.
– Мне открылась истина, – ответил Триппет, – и состоит она в том, что я староват для подобных приключений. И продавать старые автомобили мне куда приятнее.
– Чепуха, – возразил Лим. – Ты же в расцвете сил. А я так горд и доволен собой, что не могу отпустить вас, не выпив за нашу удачу.
Возражений не последовало, и мы выпили, не только за удачу, но и за здоровье всех присутствующих.
Глава 26
Когда наш самолет приземлился в Лос-Анджелесе, мы с Триплетом отправились на поиски автомата, торгующего почтовыми марками. И скормили ему разменной монеты почти на три доллара. Потом Триппет помогал мне облизывать марки и клеить их на перевязанный сверток, полученный от Лима.
Я взял у Триплета его перьевую ручку и написал печатными буквами адрес: «Мистеру Дж. Эдгару Гуверу. Федеральное Бюро Расследований, Вашингтон, округ Колумбия».
– Вы знаете почтовый индекс? – спросил Триппет.
– Нет.
– А как насчет обратного адреса?
– Ну, с этим все просто.
И в верхнем левом углу я аккуратно вывел: «Сэмюель С. Дэнджефилд, Боувье, Мэриленд».
Глава 27
Спустя десять дней я сидел в своем стеклянном кабинете, положив ноги на стол, и пытался вспомнить, как же выглядел Анджело Сачетти. Но память в которой уж раз выдавала мне чистый лист бумаги.
Они вошли вдвоем, и здоровяк вновь замер у «кадиллака» выпуска 1932 года, чтобы окинуть его восхищенным взглядом. Правда, на этот раз у машины они задержались ненадолго. Коллизи прошествовал в мой кабинет и вопросительно посмотрел на меня.
– Что случилось, Которн?
– Анджело Сачетти в конце концов умер. Только и всего.
– Этим дело не кончилось.
– Как так?
– Арестовали Чарли Коула.
– Кто?
– ФБР. Вчера.
Полмисано любовался «кадиллаком» через стеклянную стену моего кабинета.
– Они взяли и Джо. Скажи ему о Джо.
– Они арестовали Лозупоне. В Нью-Джерси.
– Это ваши трудности, – ответил я.
– И еще шестерых, – добавил Полмисано. – А может, и семерых.
– Я думаю, эти аресты связаны с вами, – продолжил Коллизи.
– Вы ошибаетесь, – ответил я.
– Если я ошибаюсь, считайте, что вам повезло.
– Я обдумаю ваши слова. В свое время.
Уголки его рта чуть поднялись вверх. Должно быть, это означало улыбку. Он достал из кармана золотой портсигар, закурил одну из своих овальных сигарет. Затем сел и положил ногу на ногу, чтобы я мог посмотреть на его перламутрово-серые гетры.
– Сейчас мы это проверяем, Которн. Я лишь хотел, чтобы вы были в курсе.
– Что будет после того, как вы закончите проверку?
– Мы можем вновь заглянуть к вам.
– Вы найдете меня на этом самом месте.
Полмисано все еще смотрел на «кадиллак», когда открылась дверь, и в магазин вошли двое мужчин. Лет по тридцать с гаком, в простых темных костюмах. Они равнодушно взглянули на «кадиллак» и, не останавливаясь, направились к моему кабинету.
– Выгоните их, – приказал Коллизи.
– Это мои первые покупатели за весь день.
– Выгоните их, – повторил он. – Мы еще не закончили.
– А мне кажется, говорить больше не о чем.
Мужчины вошли в кабинет, посмотрели на Коллизи, затем на Полмисано.
– ФБР, – представился один из них, и они раскрыли свои удостоверения, чтобы Коллизи и Полмисано убедились, что так оно и есть. Те не удосужились даже взглянуть на документы.
– Что это значит? – спросил Коллизи.
– Вам придется проехаться с нами, мистер Коллизи, – разъяснили ему.
Коллизи пожал плечами, бросил окурок на пол и растер его в пыль черной сверкающей туфлей. Встал и глянул на меня.
– Я вернусь.
– Буду ждать, – ответил я.
У двери Полмисано обернулся.
– Этот ваш «кэдди». Сколько вы за него просите?
– По-прежнему шесть тысяч.
Он кивнул и улыбнулся, словно вспомнив что-то приятное, хотя и происшедшее давным-давно.
– Когда-то у меня был такой же. Знаете, какого цвета?
– Зеленого, – ответил я. – Темно-зеленого, как бутылочное стекло.