Каркас кровати запротестовал, когда я пошевелилась, заставляя себя сесть. Мой взгляд скользнул по грязной кровати, стены были в не лучшем состоянии, треснувшая грязная раковина в углу с ведром. Я предположил, что ведро предназначалось для того, чтобы справить нужду.
Дыши, мысленно приказала я себе. Эта камера с четырьмя каменными стенами была кошмаром каждой женщины. Это было жутко, безнадежно, оставляло у тебя привкус ужаса на губах.
Не в этот раз. Я отказался. Я бы никогда не съежилась и не спряталась от этого человека.
Медленно, словно готовясь к финальной сцене ночного кошмара, я перевела взгляд на черные армейские ботинки. Это были самые чистые и блестящие армейские ботинки, которые я когда-либо видел, что говорило о том, что он носил их как дань моде. Мои собственные армейские ботинки были потертыми и грязными, как дерьмо. Я пожалела, что не надела их прямо сейчас. Вместо того, чтобы надеть пижамные штаны и майку. Это заставляло меня чувствовать себя незащищенной, уязвимой. Я должен был спать в одежде, с ножом в сапогах, наготове.
Оглядываться назад - это сука.
Готовя себя к тому, что, я знал, должно было произойти, ничто не могло подготовить меня к этому самому моменту. Ни годы тренировок, ни годы убийств, ни годы пыток. Мое сердце колотилось о ребра, причиняя боль при каждом вдохе. Точно так же, как те воспоминания, которые атаковали мой разум.
Очень медленно мои глаза скользнули по его груди и остановились на лице. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не сойти с ума. Чтобы не дать всхлипу сорваться с моих губ. Я бы не доставила ему такого удовольствия.
Я заметил сходство. Между Кассио, Лукой и Марко. Они были сыновьями Бенито. Никто не мог этого отрицать; один взгляд на них, и вы видели сходство. За исключением того, что Луке и Кассио не хватало угрожающей жестокости, которой дышал Марко. Он наслаждался этим.
Те же угрожающие темные глаза встретились с моим пристальным взглядом. Если когда-либо в чьей-то душе отражалась чернота, то это была она. Его глаза были окнами в его черную как смоль душу. Я не был особенно кровожаден, но мне хотелось выколоть ему глаза. Порезал ему губы, чтобы он больше не мог улыбаться.
Ужасающая ухмылка расползлась по его лицу. “Добро пожаловать”, - поприветствовал он меня, от его голоса у меня по спине пробежали мурашки. “Ты превратилась в красавицу”, - прокомментировал он. “Я знал, что так и будет”.
Он встал и сделал два коротких шага ко мне, затем наклонился, грубо схватив пальцами мой подбородок.
“ И эти глаза, ” промурлыкал он, его дыхание было слишком близко ко мне. От его запаха мне захотелось поперхнуться, желчь застряла в горле. “Мерцающая, как океан в ясный день, с солнечными бликами, танцующими в твоих волосах”.
Этот чертов поэт.
Не думая о последствиях, я плюю ему в лицо.
Я мило улыбнулась ему, но отказалась произнести ни единого слова. Внутреннее чувство подсказывало мне, что Марко заводится от женского ужаса и боли. Будь я проклят, если предложу это добровольно. Если бы это было последнее, что я, блядь, сделал, я бы умер с фальшивой улыбкой на лице и без единого стона изо рта.
Прежде чем я успела даже вздохнуть, Марко набросился на меня, ударив моей головой о стену, его тело навалилось на меня сверху. Моя шея вывернулась под странным углом, моя голова прижалась к стене, тело Марко навалилось на мое, и я поняла, что не было обычной паники от мужских прикосновений. Моя кожа не покрылась крапивницей, дыхание не стало прерывистым. Я как будто находилась вне своего тела, беззаботно наблюдая за разворачивающейся сценой.
Я расслабил все свое тело, позволяя ублюдку полностью возбудиться. Он думал, что одолел меня. Это было именно то место, где я его хотел. Он счел меня уязвимой; это было большой ошибкой с его стороны.
“ Скажи хоть слово, ” прохрипел он. - Одно слово.
На долю секунды мое сердце екнуло, но я быстро заставила его остановиться. Панике сейчас не было места. Оттуда все пойдет на юг, и мы уже были чертовски близки к этому. Я плотно сжал губы, контролируя себя.
- Ты же знаешь, что тебе это нравится. ” Он дышал мне в шею, его рот касался моей кожи. Мне нужно было бы принять душ с отбеливателем, чтобы смыть его. Ублюдок! - Одно слово, - сказал он, заставив мою кожу покрыться мурашками от отвращения.
Его голова уткнулась в изгиб моей искривленной шеи, его вонючий одеколон был слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, но я проигнорировала все это. Я сосредоточился на своем следующем шаге, стараясь, чтобы мой страх исчез где-то на задворках моего сознания.