Но чем дольше Виро наблюдал за Лето, разгуливавшим по залу, тем заметнее становилось присутствие чужака, тут же подпортившее настроение. Этот Хюрем, сиявший чёрной дырой своего облачения среди белоснежной массы, отмеченной всеми переливами радуги в честь светлого праздника, неотступно преследовал альфу. Он не отходил от Лето ни на шаг!
Во время давней беседы с папой, случившейся, стоило омеге, выигравшему свободный бой, поселиться в доме жреца, Виро объяснили суть вещей, напомнив, что даже когда он станет законным супругом, у Лето будут наложники, и у него нет права спорить с желаниями альфы. Виро, не слишком довольный новостью о возникновении рядом с Лето постороннего, принялся спорить. Он принимал законы раджанов, как и налагаемые статусом обязательства, такова была цена, но ведь этот Хюрем — никто! Не наложник и даже не чистокровный!
Папа был твёрд и напомнил, что главное оружие омеги — это мягкость и терпимость ко всему, что бы ни сделал альфа, тем более будущий жрец. И Виро смирился, решив, что «подстилка» — так назвал Хюрема папа — не достойна внимания, уже не говоря о переживании.
Но почему же тогда Лето не может отвести от этой подстилки глаз? Не сразу, но Виро заметил, как альфа то и дело посматривает в сторону, ищет кого-то взглядом. И отнюдь не его, не будущего супруга. Когда эти двое оказывались рядом, Лето, словно невзначай, позволял себе соприкоснуться с рукой Хюрема тыльной стороной ладони.
Пусть мех на плечах омеги и выглядел вызывающим, чрезмерным, совсем не он потряс Виро. Влюблённые глаза Виро видели, сколько трепета в этих коротких, почти вороватых взглядах Лето, которому совсем не следовало отвлекаться от беседы с равными себе раджанами, собиравшимися прославлять его, как следующего жреца; но вот Лето снова и снова ведет подбородок вбок, туда, где замерла досадная тень. И этот Хюрем — этот невзрачный простолюдин — выглядел сегодня так, что ревность Виро вопила от возмущения.
Набравшись храбрости, он опрокинул в себя чашу вина, пока папа был занят разговором с родственниками, и двинулся наперерез Лето. Альфа заметил его в последний момент, глядя выше, и Виро с досадой вспомнил, что он пока мал, и потому, должно быть, этот Хюрем, более взрослый и опытный, наверняка умевший то, что неприлично знать порядочному омеге-раджану, охмурил его суженого.
— С праздником, Виро, — неуклюже улыбнулся Лето будущему жениху, о котором совсем позабыл.
— С праздником, — взвинчено отозвался тот. — Я хочу с тобой поговорить.
Лето растерялся на миг, но деваться было некуда.
— Конечно, — кивнул он, выдавив улыбку.
— Наедине, — подчёркнуто бросил Виро, уставившись на Хюрема, замершего в полушаге слева от Лето.
— Э… да, идём.
Лето двинулся вдоль зала, не зная, как отделаться от неудобного во всех отношениях паренька. Если раньше Лето хотя бы не забывал наносить визиты вежливости, беседуя с Мидаре, а иногда и с Исидо Дорто, отцом семейства, в присутствии скромно молчавшего Виро, в последнее время он забросил свою привычку, и причина тому осталась стоять позади.
Оказавшись у одной из дальних колонн, где можно было надеяться на некоторую интимность, Лето обернулся к Виро, в ожидании разговора. Омега странно на него таращился, затягивая молчание.
— Так о чём ты хотел поговорить?
— Ты слишком… близко подпускаешь к себе этого омегу, — споткнувшись, выпалил Виро, впервые в жизни выказывая недовольство жениху.
Лето напрягся, никак не ожидая претензий.
— Тебя не должно это волновать.
— Но волнует. Ты мой жених. Зачем ты вообще привёл его на праздник? Он не нашего круга, — яд лился с языка, даря Виро ощущение, похожее на удовольствие.
— Я твой жених, — повторил за омегой Лето, — но ещё не муж, и ты не смеешь мне указывать, тем более ставить под сомнение мои решения.
Скрытая угроза повисла в воздухе.
— Да, но это не я позорюсь, наряжая подстилку и вводя её за собой в круг приличных людей, — разозлившись, прошипел Виро.
После его слов Лето побледнел, глаза заволокло туманом. Виро вдруг опомнился понимая, что слишком далеко зашёл с требованиями на которые пока не имел права, и неизвестно, имел ли вообще. На мгновенье ему показалось, что Лето его ударит.