— И куда он делся? — поинтересовалась я. — Неужели сбежал навсегда?
— Ну, его первого допросили, поскольку он тут вроде бы пока посторонний, и отпустили. Не знаю, рассчитывать ли на него теперь…
— Знаешь, я бы, на всякий случай, на него не рассчитывала ни в каком случае — даже если он вернется. Как-то он не вписывается в это блюдо…
— Тухлый? — хмыкнул Норберт.
— Похож, — и мы согласно ухмыльнулись.
— Госпожа Лиза фон Бекк! — со всем усердием проорал от двери рослый полицейский в блестящем шлеме.
— Ну, вот и мой черед, — я со вздохом поднялась и отправилась на допрос.
— Госпожа фон Бекк? — не поднимая головы, спросил полицейский, сидящий за рабочим столом в кабинете Норберта. От двери я видела только его русую макушку, освещенную настольной лампой, да левый погон черного мундира. Погон был насквозь золотой, видно, немалый чин этот следователь.
— Здравствуйте. — Я не стала дожидаться приглашения и села в кресло. — Да, я Лиза фон Бекк. Спрашивайте.
— Это Ваше родовое имя? Где и когда Вы учились?
— Я… — тут я задохнулась, потому что полицейский чин поднял голову, и я увидела широкую улыбку и знакомые серые глаза Дэна Паттерсона, старины Дэна, моего друга детства — пятнадцать лет, господа, пятнадцать лет! Городок Вицнау, в горах, далеко на юге отсюда, стонал от наших проделок! — Дэн!!!
— Но-но, мадам, подымайте выше — Глава столичного управления безопасности господин майор Паттерсон! — и Дэн, вскочив, обежал вокруг стола, чтобы сдавить меня в объятиях.
Мы не виделись лет десять, с тех самых пор, как разъехались из нашего городка в разные стороны, чтобы завершить образование — Дэн в Королевской Военной Академии, а я, как полагалось девице из хорошей семьи — в монастырь святой Бригитты.
Интересными дорогами нас вело, если вынесло в итоге — вот сюда…
— Ну, рассказывай, — велел Дэн — нет, теперь уже, видимо, майор Паттерсон, — усевшись снова за стол. — Какой черт принес тебя на эту галеру?
— Я здесь работаю, — пожала я плечами. Вот кому врать не получится, так это Дэну — и про мою семью он все знает, и сколько у меня лежит в гномьем банке представляет. Да и характер мой ему хорошо известен.
— Зачем?
— Ну, а что я должна была делать? Вернуться домой я не хочу, светская жизнь меня не интересует, магия мне теперь недоступна. А здесь я — нос. Работаю с пряностями, вкусно ем. Норберт мой друг… ну, насколько это вообще возможно.
— Это ты обратила внимание на бульон? — вернулся Дэн к самой важной теме.
— Да.
— Почему?
— Потому что я нос! Он не так пах, как должно! Запах хорошего бульона — чуть сладковатый и очень насыщенный, а уж бульон для консоме, который варит Фред, вообще пахнет, как сказка! А этот пах чем-то кисловатым и неприятным…
— А если бы господин Борнлиф не попробовал этот бульон, что бы с ним делали дальше? Кто-то еще пробовал бы его до подачи?
— Ммм… пожалуй, нет. Рецепт опробованный, мы такое консоме подаем уже три года — отставили бы в сторону и разливали по заказу. Погоди… то есть… получается, что нельзя было заранее сказать, кому первому в тарелку попадет этот подарочек? — я схватилась за свой медальон; ну, вот такая привычка еще с детства, когда напряженно думаю, кручу в пальцах образок святой Эрменджильды.
Получается, напакостить хотели не Фреду Борнлифу, а ресторану, то есть, Норберту Редфилду!
— Вот именно… — Дэн хотел добавить что-то еще, но меня снова осенило.
— Погоди-погоди! А если еще учесть, что его вынудили взять на работу в качестве шеф-повара сущее недоразумение, получается, что кому-то мешал ресторан? Но это же чушь! Ну, подумаешь, ресторан, даже популярный — их в Люнденвике десятки и сотни. — Я перевела дух. — А что было добавлено, уже известно?
— Пока нет, исследуем.
— Нет, я задала неправильный вопрос. Запах был совсем другой. Надо понять — это что-то подсыпали в бульон, сваренный Фредом, или же просто заменили всю жидкость?
— Я не понял, — Дэн смотрел очень внимательно. — Почему это так важно?
— Потому что этот бульон — по особому рецепту. Не буду рассказывать подробности рецепта, это Фредова страшная тайна, но важный момент — что готовый бульон процеживается, замораживается и потом размораживается в холодной комнате; ну, такой способ очистки. То есть, ты понимаешь, что подсыпать какую-то траву было невозможно, в процеженной жидкости это было бы заметно. То есть, или подменили всю ледышку, или добавили отраву в момент между полной разморозкой и началом работы?…