— Тебя это не бесит? — Два года назад вопрос Элеоноры Ром застал Джину врасплох.
— Что именно?
К дамскому разговору по душам она готова не была.
— Эш, — ожидаемо ответила Элли. — То, что он постоянно пытается сделать всех вокруг лучше, чем они есть, и, может быть, лучше, чем они могут быть.
«Или лучше, чем они хотят быть?»
— И при этом ведёт себя так, будто абсолютно точно знает, что прав!
Джин пожала плечами.
— Это компенсируется тем, что он действительно почти всегда прав, — ответила она. — Если спорить только когда это не так, экономится куча ресурса.
Не то отшутилась, не то поделилась опытом.
А ещё Эш всегда поступает так, будто на нём лежит ответственность за судьбу мира, и он не хочет делиться ею с окружающими. Это отдаёт эгоизмом и тоже изрядно раздражает. Но кто бы знал, какие это мелочи по сравнению с теми редкими случаями, когда Эш всё-таки ошибается! Абсолютно точно зная, что прав. И никому не позволяя вмешиваться.
А ведь Джин тогда просто забыла в его квартире книгу. Она могла вовсе не вспомнить об этом. Или посчитать несущественным. Опаздывать на поезд ради того, чтобы забрать какой-то там не самый важный учебник, — это же так глупо!..
Она невольно покосилась на дверь. Прошлое. Это всего лишь прошлое. Джин глубоко вздохнула, унимая накатившую дрожь, и с усилием перевела взгляд на студентку, зябко кутающуюся в слишком просторную для неё синюю рубашку. Да, Элис определённо приятно было бы услышать, как сильно на самом деле расстроился Эш, когда она ушла из музея…
Судя по всему, Чак тоже прекрасно знал, какие мужчины нравятся объекту его притязаний. Так что окончанию её практики обрадовался вполне искренне. Успеха его ухаживаниям это, правда, не добавило, и пару недель назад он наконец-то сдался. Пригласил Элис в кафе, объявил, что не намерен больше докучать ей своим вниманием. Был мил и галантен, а напоследок подарил простенькую, но изящную заколку — на память.
Элис была тронута. Настолько, что решила дать парню ещё один шанс. И вот оказалось, что ей вовсе не хочется с ним расставаться. Что она скучает, если не видит его хотя бы один день. Что весь прошедший месяц она, кажется, ошибалась… Словом, всё вдруг стало хорошо. И было хорошо до тех пор, пока сегодня…
— Я, наверное, была неправа, — нерешительно пробормотала Элис. — Я же действительно его девушка. А мужчина имеет право добиваться того, чего хочет… Это же нормально…
— Пфф… — Джин с трудом удержалась, чтобы не влепить девчонке пощёчину. Может, хоть это привело бы её в чувство, если отсечение энергетического поводка не даёт результатов? — Вот ведь паразит… Чем же он тебя так зацепил-то?
На кровати лежали снятые Элис украшения, которые могли стать материальной привязкой чар, однако никаких следов активной силы Джин в них не чувствовала. Но ведь что-то абсолютно точно есть!
— Подожди-ка… — колдунья прищёлкнула пальцами, словно отмечая неожиданную догадку, и уже в третий раз взяла в руки небольшую заколку, которой ещё недавно была скреплена тяжёлая русая коса. — Вот это он тебе подарил?
Элис кивнула.
— И ты, наверное, с тех пор постоянно её носишь?
Снова кивок.
Джин медленно провела рукой по длинным волосам девушки. И не без восхищения цокнула языком. Изобретательно, ничего не скажешь! Подло, конечно, но хотя бы оригинально. Так сходу и не почувствуешь…
— Скажи-ка, Элис, как тебе идея сменить причёску?
Эффект превзошёл все ожидания. Как только последняя прядь русых волос упала на кровать, Элис изменилась почти до неузнаваемости. И дело было не только в непривычной короткой стрижке. Девушка глубоко вздохнула, расправила плечи, удивлённо поморгала, оглядываясь по сторонам, как будто только сейчас до конца осознала, где и почему находится. Взгляд сделался ясным и почти спокойным — ни следа недавней затравленности. Теперь Элис выглядела скорее рассерженной, чем напуганной. Она в очередной раз поправила рубашку, норовившую съехать с плеч, и вдруг густо покраснела. В один момент произошедшее предстало перед ней в новом свете.
— Что он со мной сделал?
— Ослабил волю, замкнул на себе эмоции… — Джина небрежно смахнула обстриженные волосы в мусорную корзину. — Приворожил, если проще.
Студентка смущённо теребила край рубашки.
— Не думай, что могла что-то сделать, — добавила Джин. — Без поля этого не заметить. Тем более — не снять.