Джин боялась, что так будет.
Джин знала, что так будет.
И даже если Эш собирался сражаться всерьёз, она не верила, что он способен на убийство.
«Ты до сих пор винишь себя в Лейской аварии. Ты взвалил на себя ответственность за смерть двадцати семи человек. Выдержат ли твои плечи ещё одного?»
— Если война неизбежна, тот, кто её спровоцировал, должен понести наказание. Или тот, кто виноват в появлении провокатора.
Кристина говорила уверенно, но энергии в её словах заметно поубавилось. А ведь в начале разговора она плескала через край…
Джин посмотрела на Криса. Он сидел совсем близко к сестре. Короткий рукав чёрной рубашки позволял открытому локтю легко и будто невзначай касаться предплечья Тины. Почти как в больнице, когда Крис пытался подбодрить сестру после ссоры с Гаем. И сколько времени он уже гасит её злость, замешанную на чувстве вины? Как бы сам не подхватил боевую лихорадку и не полез на рожон…
Крис, впрочем, никуда лезть не собирался, и на взгляд колдуньи ответил безмятежной улыбкой.
«Я знаю меру, — напоминала улыбка. — А если нет — это всё равно не твоя забота».
— Похоже, нашим учёным надоело сидеть в скучных тесных кабинетах, и они решили немного размяться, — насмешливо заявил Крис. — Правда, подозреваю, они слишком высокого мнения о своих боевых навыках. Страшнее книжного червя зверя, конечно, нет…
Он многозначительно улыбнулся и тут же схлопотал от сестры беззлобный подзатыльник. Джин была уверена, что вместе с ним Тина, сама того не ведая, перебросила брату очередную порцию агрессивной энергии.
Эш рассмеялся.
— Кажется, кто-то здесь заделался знатоком человеческих душ. Не много ли на себя берёшь, взломщик?
Джин хотела улыбнуться, но мимические мышцы будто свело судорогой. Нервное напряжение не отпускало. За насмешками и пикировками, за беззаботными лицами она всё яснее видела разверзающуюся пропасть. Обострившимся чутьём ощущала нити, на которых подвешены судьбы людей, сидящих за столом. А может быть, и судьба всего Зимогорья. Отвлечённый разговор лишь оттягивает неизбежное. Рано или поздно Эш заявит о своём намерении участвовать в дуэли, и всё будет кончено. Переубедить зимогорского оружейника невозможно. Его можно только опередить. Значит, пора решаться. Ещё немного — и она обязательно решится…
— Я просто уже второй день объясняю сестрёнке, что дуэли — не женское дело. — Крис откинулся на спинку стула и вдруг сверкнул на Эша прямым острым взглядом. — Правда же? Вот ты отпустил бы Джин на арену?
«Сволочь! Что же ты творишь?!»
Эш крепко сжал её пальцы и хотел ответить, но его слова утонули в грохоте и звоне посуды. Машинально среагировав на происшествие, оружейник выглянул из-за ширмы, чтобы понять, не нужна ли кому-то помощь. Молоденькая официантка — похоже, виновница переполоха — растерянно собирала с пола осколки. Подоспевшая Лана мягко улыбалась: не беда, со всеми бывает…
Прежде чем Эш успел вернуться к столу, Джин негромко, но уверенно произнесла, глядя на Криса с нескрываемой злостью:
— Я не ребёнок и не собака, чтобы меня можно было куда-то отпускать или не отпускать. Я пойду на «Грань». И никто из вас не сможет меня переубедить.
— Джин…
Кажется, она впервые видела Эша настолько растерянным. Или напуганным? Неважно. Это уже неважно.
Крис молчал. Побледнел. Сжал кулаки. Но молчал.
Вот и умница.
— Джин, это нелепо! — Эш взял себя в руки. — Зачем тебе ввязываться в этот кошмар?
— Я объективно сильнее вас всех, — просто ответила Джин. — Уж извините за прямоту. Разве что Крис с его Вектором мог бы поспорить, но не светить же артефакт на всё Содружество, правда? Я не нуждаюсь в батарейках для быстрого восстановления поля. И у меня есть опыт наложения смертельных проклятий.
Её голос дрогнул, сделался фальшивым, выдавая беснующиеся в груди эмоции. Оружейник осторожно прижал Джину к себе.
— Давай сделаем вид, что ты всего этого не говорила, — предложил он. — Если уж кому-то из нас идти, то явно мне. Крис прав: ни на какую дуэль я тебя не отпущу.
— Крис — наивный дурак, если думает, что мне нужно твоё разрешение. И что я позволю тебе начать войну.
— Ты лучше начнёшь её сама?
— Да. Если она неизбежна, то лучше я. Тем более у меня мотивация сильнее. Я же в ответе за твоё поле. А значит, мне точно нельзя умирать.