— Достаточно того, что ты сам его выпьешь. Я три дня пыталась твоё бесчувственное тело с ложечки кормить. Пить ты ещё соглашался, а вот есть — ни в какую. Сегодня собиралась ехать за капельницей. Так что сварить кофе — это вообще не проблема.
Ложка неожиданно громко звякнула о край пустой тарелки.
— Извини, — пробормотал пациент. — Я не хотел доставлять столько хлопот.
Джина сняла джезву с огня и обернулась. Крис сконфуженно покраснел, вжал голову в плечи, уткнулся взглядом в завиток на скатерти.
— Ничего страшного. — Колдунья мягко улыбнулась. — Главное, что всё закончилось. Закончилось ведь? — уточнила она, ставя перед пациентом чашку со свежесваренным кофе. — Как ты вообще?
— Отлично, — заверил Крис. И, заметив тень недоверия во взгляде врача, повторил: — Правда отлично! Вообще я давно себя так хорошо не чувствовал, честно.
— Ага, только на ногах не держишься.
— Уже держусь, — заявил мальчишка и встал. Покачался с носка на пятку, крутанулся вокруг своей оси, даже подпрыгнул для верности. — Точно держусь.
Колдунья крепко обхватила пальцами его запястья.
— Хорошо. Дай-ка я на тебя посмотрю повнимательнее.
Через несколько минут Джин недовольно поджала губы.
— Физически, кажется, всё нормально. А тонкости не разглядеть. Контакт пропал. Видимо, сохранялся только пока поле было пассивным.
— Ну это-то не проблема, — улыбнулся взломщик. — Любуйся.
Поленеврологические заболевания не случайно считались одними из самых сложных для исследования и лечения. Как правило, для установления тесного контакта, позволявшего наблюдать за тончайшими колебаниями чужого поля, требовалось не меньше недели, даже если пациент всецело доверял и пытался помочь врачу. Крис справился за секунду. Будто очки снял. И не похоже было, чтобы это доставило ему хоть какие-то неудобства. Парень терпеливо ждал окончания осмотра и наблюдал за Джин абсолютно спокойным ясным взглядом. Только улыбался всё шире. Наконец не выдержал, слегка дёрнул плечом и хихикнул.
— Что такое?
— Щекотно, — пояснил пациент, не переставая улыбаться. — Не торопись, смотри внимательно.
— Я уже закончила.
Невидимая преграда возникла мгновенно, но так мягко, что колдунья даже не почувствовала, как прервался контакт. Крис опустился на стул и наконец глотнул кофе. Зажмурился от удовольствия.
— Ну как? — спросил он с таким искренним любопытством, будто не мог оценить собственное состояние, и от вердикта врача зависело его будущее.
— Хорошо, — ответила Джин. — Как не было ничего. Даже удивительно.
— Но не подозрительно? — насторожённо уточнил Крис.
— Да нет. Блокада тебя отпустила, и поле вернулось к нормальному состоянию. Сил наберёшься — будешь как огурчик. Что за странные вопросы?
— То есть ты убедилась, что я абсолютно здоров и психически устойчив? — продолжал допытываться пациент.
— Насколько это возможно в твоём случае, — усмехнулась колдунья.
— Значит, ты отдашь мне мой «Метамфенол»?
Джин перестала улыбаться. Посмотрела на собеседника серьёзно.
— Крис… Ты же понимаешь, что это очень сильный препарат? Исключительно рецептурный. Он тебе точно нужен?
Парень страдальчески застонал, запустил пятерню в длинную чёлку.
— Конечно нужен! Иначе нафига я сбивался бы с ног, чтобы его достать? Тот ещё квест, между прочим… — Он снова взглянул на колдунью — помрачневшую, встревоженную. И вдруг рассмеялся. — Джин, да ты что! Я не собираюсь им травиться! Я знаю, что эту гадость назначают, когда пациенту уже не может быть хуже. Мне, к счастью, пока ещё может. Просто он же ослабляет контакт поля с телом, не разрывая его начисто. И я хотел покопаться в структуре, поэкспериментировать. Не на себе даже. На условной модели. С химиками нашими договорился… И кто мне теперь поверит, что эта упаковка вообще была? Это, в конце концов, вопрос репутации!
Крис гордо вздёрнул подбородок, поджал губы в напускной обиде. И стал вдруг очень похож на подростка. Увлечённого, смелого, талантливого… Но слишком юного, чтобы взвешивать риски. Ну правда, неужели этому тощему растрёпанному клоуну можно доверить смертельно опасный препарат?
Отсутствием проницательности растрёпанный клоун, впрочем, не страдал.
— Ну понятно, — вздохнул Крис и одним глотком осушил чашку. Поморщился от попавшей на язык кофейной гущи. — Один раз не уследишь за эмоциями — и ты уже псих, не заслуживающий доверия. Хорошо хоть, острые предметы ещё не попрятали от греха подальше… — Он взял со стола нож, ловко покрутил его в пальцах и вернул на место. — Хочешь что-то сохранить — запри на замок и держи язык за зубами. И не выпадай из жизни на несколько дней.