— Похоже, Вектор нашёл нового хозяина, — заметил Эш.
— Или новую жертву, — мрачно добавила Кристина.
До дома Эш всё-таки не дотянул. Знобить его начало ещё в Ратуше, но поиски Вектора были важнее, и он молчал, надеясь продержаться до возвращения в убежище. Затылок постепенно наливался тяжестью, но оружейник не обращал на это внимания. Почти у самой калитки тело перестало слушаться, ноги одеревенели, и Эш начал падать. Попытался удержаться за ограду, но рука ухватила пустоту. Если бы не Рэд, он точно рухнул бы на землю и вряд ли смог бы снова встать. Джина панически вцепилась в донорский браслет, укрепляя и без того прочную связь.
— Какое-то сборище инвалидов, — оценил обстановку оборотень.
— Подожди, — тяжело пробормотал очнувшийся оружейник. — Сейчас, я сам дойду.
— Ага, конечно. — Рэд и не подумал отпускать его — только удобнее перехватил перекинутую через плечо руку. — По тебе прям видно, как ты дойдёшь…
Джина уже отперла дверь, от волнения не сразу попав ключом в замочную скважину.
— Куда сгружать этого страдальца? — спросил Рэд, войдя в дом. — В гостиную?
— Нет. Наверх, — скомандовала Джин и потянула мужчин за собой.
— Какие сложности… — Рэд с сомнением взглянул на крутую деревянную лестницу. — Гостиная точно не подойдёт?
— Помочь? — подал голос Крис.
— Молчи уж. Сам еле на ногах стоишь.
— Рэд, пожалуйста! — взмолилась Джин. — Нет времени.
Повторять не пришлось. Оборотень без лишних церемоний взвалил полубесчувственного Эша на плечо и, сверкнув жёлтыми глазами, взлетел по ступеням, едва не обогнав саму Джин. Рядом с лестницей распахнулась дверь. Из комнаты дохнуло силой.
— Ого! Да здесь целая зарядная станция! — восхитился Рэд. — Ты как будто готовилась.
— Не думала, что понадобится, — вздохнула Джин, откидывая с кровати лоскутное одеяло. — Давай вот сюда… Там в холодильнике, кажется, есть какие-то продукты. Спальня — напротив гостиной. — Она торопливо доставала из настенного шкафа амулеты, шприцы, пузырьки с лекарствами. — Если Крису нужна будет моя помощь, поднимайтесь сюда. Но лучше сами, хорошо? Я спущусь, когда смогу.
Джин отточенным движением вскрыла стеклянную ампулу, набрала в шприц прозрачную жидкость, щёлкнула по корпусу ногтем, выпуская воздух, недрогнувшей рукой ввела иглу в вену Эша. Колдунья казалась неожиданно спокойной и сосредоточенной, движения были быстры и уверенны.
— Крис в надёжных руках — у нас с Тиной большой опыт в обращении с этим пациентом. Тебе самой-то помощь не нужна?
Джин улыбнулась.
— Я справлюсь. Не первый раз.
Взрыв на кафедре военной истории Лейского университета прогремел в субботу вечером. И только поэтому жертв оказалось относительно мало.
Волна накрыла весь исторический корпус и вырвалась за пределы здания. Помощь в восстановлении поля понадобилась жителям нескольких кварталов, но сильнее всего пострадали те, кто находился в эпицентре — на самой кафедре и в прилегающих к ней кабинетах. Девять преподавателей. Девятнадцать студентов.
Поначалу никто не заподозрил неладного. Двадцать восемь человек доставили в центральную больницу Лейска. Живыми. Газеты воспевали оперативность спасательных служб и выражали уверенность в скором возвращении пострадавших к нормальной жизни. Происшествие признали результатом сочленения несовместимых чар и обещали вычислить и наказать виновных, как только они придут в себя. Вскоре оптимизм сообщений стал сдержаннее. А потом новости о лейской аварии исчезли вовсе — разом из всех источников.
Девятнадцатилетняя Джина Орлан оканчивала второй курс факультета медицины поля в Лейском мединституте и проходила практику в центральной больнице. К жертвам нашумевшей аварии студентов, конечно, не допускали, но лейский истфак не был Джине чужим, и она попробовала разузнать подробности. Изобразить пылкий научный интерес, подкупив этим пожилого декана, начавшего уже разочаровываться в новом поколении студентов, было делом одного дня. И Джин получила доступ к документации.
Ни о чём подобном ей раньше слышать не доводилось. Как и самым опытным лейским врачам. У того, что назвали синдромом чёрной дыры, не было ни объяснения, ни прецедентов, ни лечения. Все известные способы реабилитации проваливались. Поля пострадавших слабели и неуклонно истощались. Пациенты могли существовать только при постоянной энергетической подпитке, обеспечить которую было физически невозможно. И они умирали. Один за другим. Под неусыпным врачебным надзором, обеспеченные всем, что могла дать современная медицина, умирали от истощения по мере того, как исчерпывали свою силу поля.