Денис не видел, как попятились назад его рыцари. Он не видел вообще ничего, кроме тоненькой струйки крови, стекавшей из уголка Димкиного рта, да его остекленевших глаз, в которых теперь навеки застыл немой вопрос: «Как такое могло произойти?» Денис не знал на него ответа. На то, чтобы вытащить меч из страшной раны у чужака ушло бы не более пол секунды, но даже этого времени он не желал терять даром — рыцари, потенциальные цели, побросав оружие бросились бежать, а этого он не мог допустить. Еще даже не вынув меч (ведь им еще нужно размахнуться для нового удара, а на это уйдет не меньше десятой доли секунды — уйма времени) он вскинул вверх правую ногу, метя в челюсть Дениса. Тот даже не попытался уклониться… Мягкая подошва кроссовка со страшной силой ударила его под подбородок, выбивая зубы и отправляя в нокаут. Мир закружился перед его глазами, окрашиваясь в ярко алый цвет. Тяжело охнув Денис мешком повалился на спину, потеряв сознание.
Боль пульсировала в голове, словно огненный шар. Челюсть нестерпимо саднило, и даже малейшее движение пересохшим языком вызывало новый приступ адской боли во всей нижней части лица. Однако, сознание постепенно возвращалось к Денису — он был уже в состоянии открыть глаза, но боялся сделать это… Перед его мысленным взором отчетливо стоял чужак в окровавленной рубашке, разрубающий Димку практически надвое! И это был не сон, не ночной кошмар — сломанная челюсть красноречиво говорила об этом. Он боялся открыть глаза и увидеть занесенный над его головой меч.
Его обволакивали звуки леса. Где-то неподалеку расчирикалась какая-то малая птаха, над головой шумели ветви громадных сосен, а совсем рядом какой-то крупный зверь шумно пил воду… Но нигде, на три километра вокруг не было ничего похожего на водопой! Нигде, на пять километров вокруг просто не могло быть ни единого мало-мальски крупного зверя (на востоке примерно на этом расстоянии начинался зоопарк)!
Преодолев сковывавший его страх Денис решился, наконец, открыть глаза, и тут же пожалел об этом, так как от увиденного волосы на его голове не просто встали дыбом, а, казалось, хотели покинуть ее, чтобы уползти подальше от этого ужасного места. Его голова была чуть склонена налево, так что вид на кровавый пир открывался ему во всей красе — вокруг лежали тела его «рыцарей», не переживших этот кошмарный поход, причем головы троих из них, включая и Димкину, лежали отдельно от тел. В десяти шагах от него над обезглавленным телом склонился темный силуэт, состоявший, казалось, из густых клубов дыма… Невысокий, худой человек (если, конечно, это нечто, не касавшееся ногами земли можно было назвать человеком) сидел (висел, парил) спиной к нему, так что Денис не мог видеть во всех деталях как он медленно, смакуя каждую капельку, высасывал кровь из разорванного горла мертвого тела, но слыша отвратительные чмокающие звуки, которые издавало это существо, вполне мог вообразить себе эту картину.
Серое нечто, похожее на человеческую тень, отбрасываемую в пасмурную погоду, когда солнечным лучам все труднее и труднее проходить сквозь слой туч, отчего все вокруг, а не только тени, кажется размытым. В некоторых местах это существо просвечивало насквозь, но с каждой каплей выпитой крови оно становилось все темнее и темнее, высасывая из человека энергию. Прямо на глазах тень превращалась в нечто объемное, напоминающее очертаниями человека.
Оно оторвалось от своего занятия и обернулось, должно быть, почувствовав на себе взгляд Дениса, который едва уловив это движение в ужасе закрыл глаза, молясь о том, чтобы все происходящее оказалось всего лишь сном. Жутким, реалистичным, но сном!…
Черта с два!
— Этот еще жив! — голос этого существа, напоминавший скрежет несмазанной уключины лодки, был еще страшнее, чем его вид, — Убей его!..
Ни один мускул не дрогнул на лице Аксона. В голове не промелькнуло ни единой мысли — он вообще разучился рассуждать и мыслить. Он чувствовал лишь приятное тепло и силу, разливавшиеся по телу от рукояти катаны, он видел лишь отблески солнечного света на блестящей поверхности лезвия. Без колебаний он сделал три шага в направлении жертвы и занес меч для удара. Человек лежал неподвижно, словно ожидая своей участи и осознавая, что от смерти, представшей перед ним в лице бывшего офицера, а ныне — уголовника-медвежатника по прозвищу Аксон… Меч опустился.
— Отойди! — проскрипело существо, алчно глядя на брызжущую фонтаном из рассеченного горла кровь, и Аксон подчинился без колебаний и размышлений. Отошел в сторону и стал протирать лезвие катаны ожидая нового приказа, ведь на траве лежали еще два мертвых тела…