- Я спас твоего мужа, Харди. Но теперь это другой человек. И он не в Акреоне. Он в Лиге и работает на них.
Харди взвела курок.
- Теперь его зовут Йона, - продолжал отец. – Я сохранил ему часть воспоминаний Джея, но не все. Сохранить все было нельзя.
Харди спустила курок. Отец вздрогнул.
- Он не заряжен, - она бросила пистолет на диван. – Хотела узнать, что ты придумаешь, чтобы остаться в живых. Интересная история, папа. Сродни твоим гениальным выдумкам, которые ты так умело претворяешь в жизнь.
- Я могу доказать, что говорю правду.
- Покажешь мне запись с этим… …как ты его назвал?
- Йоной.
- Йоной, - она встала и подошла к бару.
Налила себе виски в стакан и выпила.
- За три года ты многое узнала, - произнес отец.
- Проваливай из моего дома, - она обернулась и указала рукой на дверь. – И больше никогда сюда не приходи. Никогда! – закричала она.
- Если хочешь встретиться с мужем и уничтожить город, который я создал, приходи в мою лабораторию сегодня ночью. Если придешь – узнаешь всю правду. Если нет – завтра тебя заберут и сотрут память. Решать тебе, – отец встал и ушел.
Харди налила себе еще выпить.
- Ты за все ответишь, - прошипела она и улыбнулась сама себе. – За все.
Скачок.
- Рад, что ты пришла, – отец улыбнулся, открыв дверь кабинета.
Харди прошла внутрь и остановилась.
- Давай, я заварю тебе кофе, - он подошел к кофемашине и включил ее. – Черный без сахара. Ты проходи, присаживайся, - он указал рукой на кресло.
Она достала из кармана глушитель, активировала его и бросила на стол. Затем, не снимая куртки, плюхнулась в кресло. Пистолет был в кармане, и Харди определенно знала, чем сегодня закончится их с отцом разговор.
Папа принес ей чашку с кофе, взял стул и поставил его в центре кабинета напротив Харди. Сел на него.
- Даже так, - хмыкнула она и пригубила кофе. – Прямо как в былые времена на допросе. Не хватает стола между нами и белых стен со смотровым стеклом.
Отец достал из кармана брюк накопитель и бросил его Харди. Она поймала его одной рукой налету.
- Что это?
- Включи и узнаешь.
Харди активировала прибор. Джей и отец стояли в какой-то лаборатории и разговаривали. Дата записи соответствовала первому месяцу после начала войны.
- Недостаточно оцифровать ваше сознание, Отец, - говорил Джей. - «СУАМА» может выступить прототипом, но она контролирует только один город, а здесь речь идет о четырех городах.
- Но ты ведь сможешь решить эту задачу?
- Я попробую, но ничего не обещаю.
- Ты должен справиться! – отец схватил Джея за руку. – Если хочешь, чтобы все мы выжили, ты просто обязан это сделать.
Джей улыбнулся.
- Отец, вы сказали Лиге, что программа уже написана?
- У тебя мало времени, Йона. Война только набирает обороты. А ресурсы Лиги быстро истощаются.
- Так же, как и Акреона, - добавил Джей.
- Продолжай работу над проектом. Это все, что от тебя требуется.
Запись прервалась.
- Что ты сделал с Джеем? – она отбросила накопитель.
- Я уже тебе говорил. Промыл ему мозги.
- Ты сотрудничаешь с Лигой?
- Я сотрудничаю с Акреоном. И с Лигой.
- Ты двойной агент?
- Но играю по своим правилам. По-другому никак. Спасти жизнь Джею, точно так же, как и тебе после того, что он сделал, можно было только одним способом: предложить Акреону то, что никто не предлагал прежде. «Лазарь» - самая крупная шпионская операция за всю историю существования городов после ядерного апокалипсиса.
- Ты сохранил Джею жизнь, потому что хотел его использовать. И не надо прикрываться высокими целями. О каких городах после апокалипсиса идет речь?
- Восемьдесят лет назад после пятой ядерной войны силами выживших людей на Земле было возведено шесть городов. Кратор, Горлам, Эльба, Надежда, Иман и Лира. Это было время смирения и работы над ошибками. Каждый из городов был спроектирован одним и тем же архитектором, и все по своей конструкции были одинаковы. Полное самообеспечение гарантировало выживаемость при любых внешних факторах. Проблема оставалась только одна: бесплодие. Одни потеряли фертильность, потому что перенесли радиационное и токсическое поражение, другие родились с последствиями этого воздействия. Эксперименты по генетическим модификациям успеха не приносили. Мы медленно вымирали. Я родился в Эльбе. Очень быстро мама с папой поняли, что у меня необычные способности к проектированию. Первого своего робота я собрал в четыре года. Потом были другие игрушки, в том числе машины, двигатели и проект нового энергоядра. В шестнадцать лет я возглавил одну из крупных лабораторий в корпусе инженерии Эльбы. А в двадцать предложил нечто, на что не замахивались до меня. Идея была простой: когда человек умирает, он становится источником биоматериала для создания новых людей. Вначале моя идея не сыскала признания, но спустя два года у меня появились спонсоры и союзники. Благодаря этим спонсорам и союзникам было решено начать эксперимент по производству синтетиков и их интеграции в общество. Но этот эксперимент было решено начать в другом месте – в новом городе, который к тому моменту уже начали воздвигать. Через год группа специально отобранных более или менее здоровых граждан переехала в Акреон, где была запущена система «Мать» и создан первый искусственный человек, то есть синтетик. Мои успехи вскружили мне голову. Я был горд тем, что смог переплюнуть природу и своими руками создать новую жизнь. Только жизнь эта по-прежнему была бесплодной. Акреон наращивал свою мощь. Город, где любые новые решения находили немедленное применение на практике, где ученые пользовались самым большим уважением, начал процветать. Все было бы прекрасно, если бы ни одна проблема: синтетики начали страдать от депрессии. Они отказывались работать, появились случаи суицидов. Введение в пищу антидепрессантов помогло нам справиться с этой проблемой, но эмоциональная сфера синтетиков начала подвергаться необратимым изменениям. Они превращались в покорных и послушных исполнителей, что, в принципе, устраивало правление города. Тем временем биоматериала на их производство стало не хватать. И тогда я создал другую технологию, которая требовала меньше затрат биоматериала, но ценой за это была потеря огромного ресурса для введения в общество, а именно, времени. Совет городов потребовал от Акреона прекратить эксперимент и открыть город для заселения новыми жителями. Но Управление Акреона и Генсекретарь выступили против. Они попросили дать им еще немного времени, ведь мне почти удалось решить проблему бесплодия. Новые люди, которые должны были толпой хлынуть в закрытый Акреон, принесли бы с собой болезни, и тогда пострадало бы все здоровое население мегаполиса. Совет городов дал нам два года для решения проблемы бесплодия синтетиков и чревородок. И тогда Акреон начал готовиться к войне. Пока остальные города приходили в упадок, мы продолжали наращивать мощь и процветать. Через год Совет городов вновь потребовал открыть Акреон для переселения, но Управление провозгласило нашу независимость от Совета. Акреон нанес упредительные ядерные удары по двум другим городам. Горлам и Кратор были стерты с лица Земли за несколько минут. На этом все связи с оставшимися Эльбой, Надеждой, Иманом и Лирой прервались. У многих жителей Акреона в тех городах погибли родственники, друзья, знакомые. Так появилось подполье. Жители Акреона, не согласные с принятым ходом вещей и проводимой политикой, назвали себя «Движением Освобождения». Они попытались организовать восстание, но оно было жестоко подавлено, а все причастные - публично казнены. После этого инцидента Управление Акреона приняло решение о введении в пищу всех жителей города антидепрессантов и жестком тотальном контроле за поведением каждого из членов нашего общества. «За барьером жизни нет», - заявили они. «Акреон – закрытый город. Выйти и войти без разрешения нельзя, иначе, вас казнят на месте». Именно в это время возникла организация под названием «Объединенные Отряды Обороны и Защиты Акреона» или «ТриОЗА». ТриОЗА взяла на себя функцию контроля за населением и охрану барьера города. На моих глазах Великий Акреон превращался в котел, где варились все его жители. Люди перестали ценить синтетиков, используя их для черновой работы. К детям-чревородкам тоже относились предвзято, ставя их интересы ниже интересов обычных людей. Мои творения, они страдали. И я не желал мириться с тем, что происходит. Мои генетики работали дни и ночи напролет, пытаясь найти способ решить проблему бесплодия синтетиков и чревородок. И они нашли решение, но для этого пришлось полностью перекроить человеческое ДНК и внести в него некоторые усовершенствования от других видо