В скорости оба они действительно подверглись, среди бела дня, на площади Магдалины, нападению. Они только собрались было спуститься под землю, как толпа в несколько сот человек решительно преградила им дорогу.
— Здравствуйте, господинь президент! — Здравствуйте, господин Гаррисон! — сурово бросил им стоящий впереди толпы рослый детина с мрачным, ничего хорошего не предвещавшим лицом. — Не торопитесь так, нам с вами поговорить желательно.
— Ах, голубчик, как это некстати! — ответил Стефен. — Работы по горло. Говорите скорей, в чем дело.
— А в том, — злобно крикнул детина, — что у вас там на работах мошенник на мошеннике сидит! Воры, казнокрады! Оттого-то они и подвигаются таким черепашьим шагом. Знаем мы эту механику!
Стефен растерялся и стал вытирать вдруг выступивший на лбу его пот.
— Что ты! Что ты! Что ты такое говоришь! Разве можно так!.. — бормотал он.
— А то и говорю, что все дело в руках мошенников. И не я один так говорю!
Потом, после короткой паузы, он медленно и раздельно, точно наслаждаясь каждым словом, в упор глядя на Сте-фена и Гаррисона, прибавил:
— Вы, я думаю, господа, тоже в накладе не остались? Не один миллиончик, небось, на этом деле заработали!…
Стефен широко раскрытыми от изумления глазами посмотрел на говорившего, и рука его с платком, который он хотел поднести ко лбу, так и застыла в воздухе.
В то же мгновение Гаррисон, вдруг побледневший, как полотно, со стиснутыми зубами, подскочил к оскорбителю и схватил его рукой за горло.
— Как ты смеешь, негодяй! Я тебя задушу, как гадину! — крикнул он.
И, с бешеной силой раскачав его несколько раз, он оттолкнул его так, что тот упал.
Стоявшая за ним толпа попятилась назад. Детина, с искаженным от бешенства лицом, быстро вскочил на ноги, и в руке его блеснул длинный нож. Но Гаррисон не дал ему времени поднять его: в то же мгновение он выхватил из кармана револьвер. Раздался выстрел, и детина упал, обливаясь кровью.
Толпа еще больше подалась назад. Многие бросились бежать.
— Так будет со всяким, кто вздумает становиться на нашей дороге! — крикнул Гаррисон оставшимся, спокойно пряча в карман револьвер. — Такие негодяи только мешают нам работать.
— Вернитесь лучше к работе и не слушайте клеветников! — прибавил Стефен. — Вам рассказывают всякий вздор, а вы и уши развесите. Я, президент Стефен, говорю вам, что все это грязная клевета. Работы идут полным ходом, поскольку это позволяют наличные силы. Одна улица под землей уже почти проложена, и на днях будет приступлено к постройке домов. Такое грандиозное дело не делается в три дня; вам бы следовало понять это, а вместо того вы оскорбляете таких людей, как мой друг Гаррисон, который совершенно бескорыстно, не покладая рук, работает для вас же. Нехорошо, друзья мои!
Настроение толпы резко изменилось.
— Да мы, господин президент, ничего… — послышались смущенные голоса. — Мы видим, что вы стараетесь… Да и господин Гаррисон тоже. Конечно, разное болтают, а глупые люди и повторяют…
Когда, несколько минут спустя, Стефен и Гаррисон стали спускаться под землю, толпа провожала их криками:
— Да здравствует Стефен!
— Да здравствует Гаррисон!
Инцидент был исчерпан, но атмосфера продолжала оставаться сгущенной.
Скоро стали распространяться слухи, что в первую очередь будут поселены в подземном городе члены правительства, депутаты, чиновники, а затем те, которые в состоянии будут платить установленную, довольно высокую плату.
И опять улица стала глухо волноваться.
— Ловко придумали! — говорили там и сям среди взволнованно комментировавших эти слухи групп. — Выходит, что мы бились и работали для других! Всякие там чиновники да богачи заживут себе припеваючи под землей, а мы тут в пищу зоотаврам останемся!
Осведомленные люди уверяли, что квартиры в домах подземного города уже заранее распределены. Они, де, собственными глазами видели списки.
— Заберутся себе туда, — прибавляли они, — и крышка! Запрут все входы вниз, и ничего ты с ними не поделаешь!
— Ничего, нас больше, — возражали им. — Мы штурмом на них пойдем!
— Не беспокойтесь, они все предусмотрели! — отвечали осведомленные люди. — Поставят внизу, у всех входов, тяжелую артиллерию да газометы — и будут жарить по нам. Очень просто! Тысячи будут перестреляны, а остальных зоотавры слопают.